Интересно в этой связи заметить, что Р.Солецкий обращает внимание не только на консервативность морфологического облика людей из Шанидар, практически не менявшегося на протяжении более чем 15 тысяч лет, но и на застойный (стагнатный) характер их типично мустьерской индустрии, не претерпевшей никаких сколько-нибудь значительных изменений в течение всего этого времени (Solecki, 1963, р. 187).
В заключение необходимо отметить, что положение о неблагоприятном влиянии на физический облик поздних неандертальцев изоляции и инбридинга в самой общей форме высказывалось Н.П.Ефименко (1934а, 19346, 1938, 1953), Е.Ю.Кричевским (1934) и П.И.Борисковским (1935, 1957а). „Надо полагать, — писал первый, — что замкнутость еще очень примитивных мустьерских общин, имевшая своим результатом скрещивание в течение многих поколений внутри небольшой группы людей, родственных по крови, не могла не оказывать неблагоприятного влияния на физическую породу неандертальца" (1953, с.258–259). „Первобытное стадо, — указывает последний, — было группой эндогамной… Таким образом, господствовало кровосмешение, которое тормозило развитие физической природы человека и в конечном счете приводило к вырождению. Особенно сильно эти вредные последствия кровосмешения должны были сказываться в конце мустьерской эпохи. Раньше постоянные перекочевки, связанные с переменою окружающей среды, несколько нейтрализовали вред, приносимый кровосмешением. Теперь же, в связи с начатками оседлости, эта нейтрализация перестала оказывать влияние" (1957а, с. 195).
К выводу, что многие особенности морфологического облика поздних палеоантропов невозможно объяснить, не допустив существования тесного инбридинга в их объединениях, пришли в последнее время некоторые антропологи (Thoma, 1957; Коробков, 1963).
Таким образом, превращение первобытного человеческого стада в крепкий, сплоченный и тем самым замкнутый, изолированный коллектив неизбежно привело к инбридингу, утере организмом формирующихся людей эволюционной пластичности, отклонению их развития от сапиентного направления и тем самым к прекращению дальнейшего прогрессивного развития производственной деятельности и даже к некоторой ее деградации.
Происшедшее на грани раннего и позднего мустье резкое повышение уровня сплоченности первобытного стада свидетельствовало об огромных успехах, достигнутых социальным в борьбе с биологическим. Но результатом этой победы было прекращение биологического развития человека в нужном для дальнейшего совершенствования производственной деятельности направлении, прекращение процесса сапиентации и тем самым процесса формирования производительных сил, а следовательно, и становления человеческого общества. Однако завершение формирования социальных, производственных отношений стало невозможным не только вследствие приостановки становления производительных сил. Оно зашло в тупик и само по себе.
Как уже указывалось, с момента появления половых производственных табу развитие первобытно! о человеческого стада состояло прежде всего в том, что производственные, социальные отношения все в большей и большей степени вытесняли половые, биологические из жизни коллектива Процесс формирования социальных отношений был, таким образом, одновременно и процессом вытеснения половых, биологических отношений из объединения формирующихся людей. А это неизбежно должно было рано пли поздно сказаться на воспроизводстве человека.
Как установлено наукой, зачатие у человека возможно не в любой момент менструального цикла, средняя продолжительность которого равняется 28 дням, а лишь в течение кратковременного, не превышающего, по всей вероятности, двух суток его отрезка — фертильного периода (Bergman, 1950; Farris, 1956; Вилли. 1959, с.463 и др.). Поэтому к нему могут привести не все вообще половые акты, а лишь те из них, которые будут иметь место во время фертильного периода или будут немного предшествовать ему. Необходимым условием зачатия является совпадение во времени половых актов с этим периодом.
Такое совпадение является наиболее вероятным, когда имеют место более или менее систематические, регулярные половые сношения. При половых сношениях, имеющих эпизодический характер, такое совпадение может произойти лишь случайно. Вероятность зачатия в последнем случае невелика. Нормальное размножение человека предполагает, таким образом, существование более или менее систематических, регулярных половых сношений.
В результате возникновения половых производственных табу половые отношения в первобытном человеческом стаде приобрели эпизодический характер. Они стали возможны лишь в течение сравнительно кратковременных отрезков времени — тотемико-оргиастических праздников. И это не могло не привести на определенном этапе к падению рождаемости в тотемистическом первобытном стаде с ограниченным промискуитетом. В этом же направлении действовал и наступивший в результате изоляции инбридинг. Как уже указывалось, одним из следствий близкородственного скрещивания является понижение плодовитости. Неизбежным следствием было возникновение тенденции к превращению воспроизводства людей в первобытном стаде из расширенного в простое и далее в суженное, тенденции к уменьшению размеров первобытного стада поздних палеоантропов по сравнению с размерами стада их предшественников.
В пользу предположения о существовании такой тенденции говорят некоторые данные археологии. Особенно интересными в этом отношении являются результаты раскопок Г.А.Бонч-Осмоловского в гроте Киик-Коба (1940). Исследованиями последнего было установлено, что максимальная площадь, занятая культурными остатками нижнего слоя, соответствует перекрытой сводами камере и равняется примерно 70 м2 (с.95). Это свидетельствует о том, что в эпоху позднего ашеля — раннего мустье, к которой относится нижний горизонт, пещера была очень плотно заселена. По мнению Г.А.Бонч-Осмоловского, первобытный коллектив, обитавший в это время в гроте, насчитывал в своем составе 30–50 человек (с.95). Что же касается площади, занятой культурными остатками верхнего слоя, относящегося к позднему мустье, то, согласно данным Г.А.Бонч-Осмоловского (с. 131), она равняется всего лишь 50 м. Таким образом, площадь, занятая культурными остатками верхнего горизонта Киик-Кобы, на 20 мг, т. е. почти на треть, меньше площади, занятой культурными остатками нижнего слоя.
Сам Г.А.Бонч-Осмоловский выдвигает два возможных объяснения этого факта. Одно из этих объяснений, состоящее в том, что на размерах площади, занятой верхним культурным слоем, сказалась меньшая длительность заселения грота в эпоху, к которой относится этот слой, не может быть принято. Длительность заселения могла сказаться и сказалась на мощности культурного слоя, но не на его площади. Единственно правильным, на наш взгляд, является другое предложенное Г.А.Бонч-Осмоловским объяснение этого факта, заключающееся в том, что в эпоху, к которой относится верхний слой, в гроте обитал меньший по размерам коллектив, чем в ту, к которой относится нижний горизонт. Таким образом, данные, относящиеся к Киик-Кобе, свидетельствуют о меньшем размере первобытного стада классических неандертальцев по сравнению с размерами коллектива их предшественников. Эти данные не являются единственными. На основании целого ряда других фактов к выводу об уменьшении численности населения в эпоху позднего мустье пришел А.Грдличка (Hrdlicka, 1929, р.618).