— Я могу купить ей нормальный дом и нормальную собаку.
— Ты пытаешься купить нормальность? Думаешь, она оценит это?
— Надеюсь, она оценит то, что я пытаюсь осуществить ее мечты. Я попробую дать ей такую нормальную жизнь, какую смогу.
Рединка задумчиво нахмурилась.
— На самом деле, единственное, чего хочет женщина — это быть любимой.
— Она любима. Я только что сказал ей, что люблю ее.
— Замечательно! — Улыбка Рединки снова погасла. — Но ты не выглядишь особо счастливым.
— Наверное, это оттого, что она выбежала из моей комнаты в слезах.
— О Боже! Обычно я в таких вещах не ошибаюсь.
Ромэн вздохнул. Он часто задавался вопросом, если Рединка действительно провидица, какого черта она не предвидела нападение на собственного сына? Правда, может, она еще и предвидела, что Грегори станет вампиром.
Рединка постучала ручкой по ежедневнику.
— Я уверена, именно она — твоя суженая.
— Я тоже в этом убежден. Шенне я совсем не безразличен, иначе она не стала бы…
Рединка приподняла брови, ожидая окончания предложения.
Ромэн переступил с ноги на ногу.
— Если бы ты помогла мне подыскать дом, я был бы признателен. О, опаздываю на встречу.
Рединка снова улыбнулась, чуть приподняв уголки губ.
— Шенна передумает. Всё будет просто замечательно. — Она развернула крутящийся стул к компьютеру. — Начну искать дом сразу же.
— Спасибо, — ответил он уже у двери.
— И тебе нужно будет распустить свой гарем! — крикнула Рединка вдогонку.
Ромэн вздрогнул. Это самая большая проблема. Он должен будет оказать им финансовую поддержку, пока они не обзаведутся собственным капиталом.
Ромэн зашел в офис.
— Добрый вечер, Ангус, Жан-Люк…
Ангус вскочил на ноги. Он был одет в обычные цвета МакКеев — зелено-синюю клетку.
— Дружище, ты заставляешь себя ждать! Пора уже расправится с проклятыми Мальконцами.
Жан-Люк не поднимаясь, махнул рукой в знак приветствия.
— Bonsoir, mon ami.[4]
— Вы решили что-нибудь? — Ромэн обошел стол и сел.
— Время обсуждения вышло. — Ангус стал мерить шагами кабинет. — Вчерашним взрывом Мальконцы объявили нам войну. Мои Горцы готовы к сражению. Я считаю, что нанести удар нужно сегодня вечером.
— Я не согласен! — прервал его Жан-Люк. — Петровски, без сомнения, готов к ответным мерам. Нападая на его дом в Бруклине, мы будем как на ладони, а он под защитой стен. Зачем давать этим ублюдкам такое преимущество?
— Мои люди не из пугливых! — зарычал Ангус.
— Я тоже! — Синие глаза Жан-Люка сверкнули. — Дело не в страхе. Просто нам нужно быть практичными. Если бы ты и твои Горцы не были слишком импульсивными, вы не проиграли бы так много сражений в прошлом.
— Я не импульсивен! — прогремел Ангус.
Ромэн поднял руки.
— Давайте притормозим? Вчерашний взрыв, к счастью, никого не задел. И хотя я соглашусь, что с Петровски пора разобраться, я отказываюсь начинать войну на глазах смертных.
— Exactement.[5] — Жан-Люк поерзал. — Давайте поставим наблюдение за Петровски и его людьми, а когда застанем его одного или хотя бы вдвоем, нападем.
Ангус фыркнул.
— Очень достойное поведение для воина.
Жан-Люк медленно встал.
— Если ты намекаешь, что у меня нет чести, то я вынужден вызвать тебя на поединок.
Ромэн застонал. Он пять сотен лет слушал споры этих двоих, этого более чем достаточно, чтобы в любую дружбу закрался холодок.
— Может сначала убьем Петровски, а потом вы двое убьете друг друга?
Ангус и Жан-Люк рассмеялись.
— Поскольку мы спорим, как обычно, — сказал Жан-Люк и сел, — Давай, твой голос — решающий.
Ромэн кивнул.
— В этом вопросе я соглашусь с Жан-Люком. Полномасштабное нападение на дом в Бруклине привлечет слишком много внимания. Что рискованно для многих Горцев.
— Мы не против, — проворчал Ангус, возвращаясь к своему креслу.
— Я против, — сказал Ромэн. — Я знал вас в течение долгого времени.
— Кроме того, нас не так уж много, — добавил Жан-Люк. — Я не обращал в вампиров начиная с Французской Революции.[6] А ты?
— Ни одного с Куллодена[7] — ответил Ангус. — Но вампиры, подобные Петровски, все еще преобразовывают людей со злыми сердцами.
— Таким образом, создают больше злых вампиров, — вздохнул Жан-Люк. — На этот раз, mon ami, мы — единогласны. Их численность увеличивается, в то время как наша — нет.
Ангус кивнул.
— Нам нужно больше вампиров.
— Категорически — нет! — Ромэн был встревожен поворотом беседы. — Я не стану проклинать души.