Позади гремели крики. Бах! Карету встряхнуло. Прижимая рыдающего Северина, я покосилась на окно, но продолжала следить за доктором Вигмаром. Я узнала просачивающийся внутрь запах: эту смесь использовали на боях животных. Звери от неё становились просто бешеными. Если источник дыма находился на упряжи лошадей, они будут бежать до смерти.
Я прикинула по памяти карту местности: дорога ещё долго идёт по прямой. Нас ждёт засада? Или организаторы происшествия преградили путь, чтобы лошади опрокинули карету?
Бах! Нас снова подбросило на колдобине.
Доктор Вигмар сжимал флягу. Северин рыдал, но Вигмар смог его перекричать:
– С тех пор, как стало известно, в каком монастыре находится наследник, Александра пытались убить три раза. И это только то, что он рассказал, чтобы я помог с ранами. Вот на этой охоте тоже…
Лицо Вигмара наливалось краснотой.
Меня окатило жаром:
– Даже не думайте причинить вред Северину!
Вигмар меня будто не услышал, продолжая кричать:
– Александр не станет избавляться от сына, потому что не хочет походить на отца. Но это необходимо ради его безопасности! Как верная подданная, просто положи этого ребёнка на сиденье. Я всё устроил, тебе надо просто бездействовать!
Карета подпрыгивала на ухабах, если положить Северина на сиденье – он упадёт и разобьётся насмерть. Я вжалась в стенку и зло смотрела на Вигмара, а сама под прикрытием горностаевой накидки нащупала кинжал. В висках пульсировало. Северин кричал. Жар разливался по венам, и меня охватывала ярость.
Вигмар подскочил. Я вскинула ноги. Приняв его вес на стопы, с усилием толкнула Вигмара. Он рухнул обратно на сидение, в его руке остались клочки горностаевого меха.
Тяжело дыша, мы угрожающе смотрели друг на друга. Северин задыхался от рыданий. Карету трясло всё сильнее. Она грохотала и дребезжала так, словно сейчас развалится.
Сосуды в глазах Вигмара полопались. Он снова кинулся на меня, увернулся от моих ног и дёрнул горностаевую накидку. На колдобинах нас замотало из стороны в сторону. Я извернулась и врезала Вигмару в пах.
Он упал в проход между сиденьями, утаскивая за собой горностаевую накидку. Его трость свалилась сверху и ударила его по лбу.
Отчаянные рыдания Северина сводили с ума, в голове гудело. Я пнула Вигмара. А он, отталкивая грелку с углями, вдруг разрыдался:
– Александра убьют из-за этого ребёнка! Я не могу этого допустить, не теперь, когда он только освободился и может жить нормально!
Карета вдруг показалась невыносимо тесной, в глазах темнело.
– Потом будут другие наследники! – заорал Вигмар.
Я опять его пнула. Но он не умолкал:
– Когда Александр станет сильным, будут другие наследники! Вестфолы специально всё подстроили сейчас! Может, это даже не его ребёнок!
Голова раскалывалась. Я не могла глубоко вдохнуть, стенки кареты словно смыкались, сдавливали меня.
– Этот ребёнок должен умереть! – глядя на меня с пола между сиденьями, Вигмар сжал трость. – Достаточно одного удара! Просто положи его, и я под присягой поклянусь, что ты не виновата, и это случайность…
Я вытащила кинжал. Вигмар смог сесть и перехватил трость. Мы тряслись вместе с каретой. Это становилось нестерпимым. Его глаза налились кровью, и я чувствовала, как ярость исказила моё лицо.
– Ты же сказала, что понимаешь меня! – доктор Вигмар провернул трость и стал вытаскивать скрытый клинок. – Александр мне как внук, как мой ребёнок, а своих детей надо защищать! Достаточно одного удара! Просто уронить! Ты понимаешь?!
– Да! – заорала я и, оглушённая отчаянным плачем Северина, ударила Вигмара ногой. – Я защищу своего ребёнка!
Вигмар треснулся головой о кромку лавки, на меховой воротник брызнула кровь. Но в его безумном взгляде появилась ясность озарения:
– Ты!
В ужасе он снова попытался освободить клинок из трости, но шуба сковывала его движения, тряска мешала встать. Северин рыдал до хрипа… Моё сердце разрывалось от страха и боли.
– Мари! – Вигмар вытащил скрытое лезвие.
Подняв ногу, я пяткой ударила это безумное лицо. Голова Вигмара откинулась, из рассечённого лба хлынула кровь. Она заливала его глаза и капала на клинок в его руках.