Нэйтен работал. Из той поездки перед свадьбой он привез целый блокнот, заполненный заметками и зарисовками. Теперь он то медитировал над картой, то пересматривал какие-то отчеты, то принимался что-то замерять, а потом набрасывал зубодробительные расчеты, недовольно комкал лист и кидал в мусорную корзину, уже почти полную. Взгляд у него при этом был, то сосредоточен, то будто уходил вглубь, разглядывая что-то, видимое пока только ему. Потом глаза вспыхивали от новой идеи, и все повторялось по новой. Работая над проектом, он становился похож на вдохновенного поэта, подбирающего нужную, единственно правильную рифму.
Иногда я жалела, что Элена не видит мужа в такие моменты. Думаю, она простила бы ему и нестандартную внешность, и отсутствие куртуазности. Какая женщина устоит и не влюбится в гения? Ну, пусть не гения, но талант – несомненно. Но потом я эгоистично радовалась, что эти моменты принадлежат только мне.
Глава 18
Следующий день прошел в прогулке по парку, куда мы забрели сфотографироваться на фоне елки, в бесцельном шатании по магазинам, в котором дядя Паша участвовал с покорной обреченностью мужа с большим стажем, в обеде и ужине в кафе, потому что возвращаться домой и готовить никому не хотелось.
Чувствовала я себя… странно. Наверное, впервые наблюдала за общением внутри этой семьи и не испытывала ревности или желания стать ее частью. Мать непрерывно квохтала над двадцатилетней девицей, как над дитем-несмышленышем, то пыталась поправить ей шапочку, то спрашивала, не устала ли она, не проголодалась? Женька, задушенная заботой, вяло огрызалась. Дядя Паша благостно улыбался: «Девочки, не ссорьтесь!»
Раньше такая настойчивая забота вызывала у меня недоумение, но и зависть тоже. В глубине души хотелось почувствовать себя снова маленькой девочкой, любимой дочкой.
И вот что интересно, отца к его новой семье я никогда не ревновала, просто отпустила и все. Что же мешало так же поступить с матерью?
– Лена! Ну что ты там плетешься! Мы уже замерзли тебя ждать!
– Иду, – я прибавила шагу.
Действительно холодно, а психоанализом можно заняться и позже.
Глава 19
Утро четвертого января началось со скандала. Выяснилось, что мама сюрпризов не любит, о чем она громко сообщила дяде Паше и заодно нам с Женей, поскольку в однокомнатной квартире спрятаться особо некуда. Но ей пришлось смириться с новой «программой» отдыха, основным аргументом стало, что деньги уже потрачены и билеты сданы.
Я сидела на кухне и смотрела в окно, как уезжает такси, увозя старшее поколение к романтическому вечеру наедине. Надеюсь, они все же помирятся и используют эти сутки вдвоем по максимуму.
– Уф, уехали! – Женька плюхнулась на табурет напротив меня. – Я уже думала, что все сорвется.
Я неопределенно пожала плечами, раздумывая, выпить чаю или немного прибраться, после поспешных сборов в комнате остался изрядный хаос.
– Ты не обижайся на маму, это она из-за меня все, – вдруг выдала Женька, искоса поглядывая на меня.
– Да мне-то что. Вы уедете завтра и все. Это тебе и дяде Паше надо беспокоиться, – рассеянно ответила я, продолжая думать о своем. Пожалуй, сначала все же чай, никуда уборка от меня не денется.
– Нет, я не про сегодняшний день, – она упрямо мотнула головой. – А когда ты к нам на дачу приезжала, на день рождения.
Я недоуменно нахмурилась, пытаясь сообразить при чем здесь та поездка.
– Это из-за меня мама не захотела оставить тебя ночевать. Боялась, что начну тебя расспрашивать, – еще непонятнее пояснила она.
– О чем? – так и не дождавшись других объяснений, уточнила я.
– Ну, про это, – она смутилась. – Что случилось с тобой в общежитии.
– А что там случилось? – вот уж не думала, что кого-то будет так волновать моя жизнь в студенческой общаге.
– Про изнасилование! – выдала Женька и скорбно уставилась на меня.
– Кого? И зачем? – я все еще не могла уловить логику в нашем разговоре.
Женька в свою очередь с подозрением посмотрела на меня.