Получив известие, Клинт сначало сходил к старосте на доклад и затем всё-таки отправился за Стену, чтобы убедиться, что действительно больше никто из группы не выжил, и попытаться найти хоть какие-то вещи погибших для организации проводов.
Иван остался у нас дома, хотя пытался уйти, но мама, воспользовавшись своим авторитетом, настояла, чтобы он остался в одной из комнат. Приведя себя в порядок, он лёг спать и сразу же уснул. Мама, похоже, тоже немного успокоилась. Ей удалось справиться с ситуацией гораздо легче, возможно, потому что Иван был с нами, да и вещей погибших мы пока не видели. Убедившись, что с нами всё в порядке, она отправилась к семье Билли, вероятно, чтобы самой сообщить Марии о произошедшем.
Тем временем я сидел на кухне, пытаясь разобраться со своими чувствами и размышляя о том, что ещё мог бы сделать, чтобы предотвратить эту трагедию. В целом, отец действительно прислушался к моим словам, но, видимо, недостаточно. Если бы я раньше начал разговор на кухне в присутствии мамы и акцентировал внимание на Высших Силах, возможно, выход за Стену удалось бы отложить. Медведь, вероятно, просто случайно оказался поблизости, а если бы поход перенёсся хотя бы на день, его там могло бы уже не быть. Ладно, этот план ещё предстоит доработать, чтобы, если я снова окажусь в прошлом, у меня был готов сценарий действий. В конце концов, жизнь полна неожиданностей, и нужно иметь хоть какой план на случай непредвиденных обстоятельств.
Остальную часть дня я провёл дома, погруженный в мысли. Возвращения группы Клинта стоит ожидать примерно через несколько дней. Единственное, что мне сейчас действительно хочется, — это поговорить с Иваном и понять, как он справляется.
Утром я обнаружил Ивана сидящим на кухне с чашкой травяного чая. Судя по остывшему напитку и его помятому виду, он явно не спал большую часть ночи. Я предложил немного размяться во дворе нашего дома, и после недолгих уговоров мне удалось вытащить его на улицу. Мы провели стандартную получасовую разминку, хотя Иван явно был не в своей тарелке, впрочем как и я. Было заметно, что утрата отца и старшего брата сильно повлияли на него, поэтому я решил отвлечь его спаррингом. Невзначай спросил, сколько у него усилений, на что он ответил, что двенадцать. Учитывая его опыт, мы оказались примерно на одном уровне, несмотря на то, что у меня было шестнадцать усилений тела, но без практики.
Затем я предложил провести тренировку в виде боя на шестах, объяснив это тем, что это нам необходимо, и он согласился. Мы сходили в кладовую, где хранились вещи, и взяли оттуда пару прочных деревянных шестов, которые отец специально приобрёл для наших тренировок. Вернувшись во двор, мы встали друг напротив друга.
Наши взгляды встретились, и в них читалось понимание: сейчас начнется поединок, который поможет нам обоим отвлечься от тягостных мыслей. Мы медленно начали двигаться, обходя друг друга кругами, словно хищники перед схваткой. Ни звука, кроме шороха земли под ногами и редких птичьих криков.
Первым начал Иван. Его удар был быстрым и точным, нацеленным прямо в моё плечо. Я успел среагировать, блокируя его палкой, и тут же ответил своим ударом, целясь в живот. Иван ловко уклонился, сделав шаг в сторону, и контратаковал, нанося серию быстрых ударов, каждый из которых я отражал с трудом.
Его техника была значительно лучше моей, годы тренировок дали о себе знать. Несмотря на усталость и переживания, он двигался плавно и уверенно. Мои силы тоже не уступали — каждое усиление тела добавляло мощи моим ударам, но недостаток опыта давал о себе знать.
Наши оружия сталкивались вновь и вновь, создавая ритмичный звук, напоминающий барабанный бой. Пот струился по нашим лицам, одежда становилась влажной. С каждым новым ударом напряжение нарастало, мы оба стремились взять верх, но никто не сдавался.
В какой-то момент Иван предпринял неожиданный манёвр, резко изменив направление атаки. Его шест проскользнул мимо моего блока и ударил меня по рёбрам. Боль пронзила тело, но я не подал вида, мгновенно ответив мощным ударом в его бедро. Иван застонал, но продолжил сражаться.
Мы продолжали обмениваться ударами, каждый стремился вывести соперника из строя. Временами казалось, что борьба может длиться бесконечно, но постепенно усталость начинала брать своё. Движения становились медленнее, удары менее точными, но ни один из нас не собирался сдаваться. Мы продолжали обмениваться атаками, каждый стараясь нанести последний решающий удар. Наконец, после очередного обмена ударами, мы остановились, стоя друг против друга, поддерживая себя на ногах лишь благодаря остаткам воли.