Утро начинается с лёгкой разминки и тренировки вместе с Иваном, после которой следует завтрак. Затем я направляюсь на «Точку», где остаюсь до обеда. Возвращаясь домой, я обедаю и, при необходимости, помогаю маме. Позже вновь отправляюсь туда же, где провожу остаток дня. Примерно к семи часам за мной приходит Иван, и мы идём к дяде Сану, чтобы потренироваться до вечернего звона большого колокола. А дальше — ужин и сон. Так проходит каждый день.
Единственным ярким моментом остаются еженедельные вылазки за Стену и ежемесячные Церемонии Взросления. На мой взгляд, я уже достаточно подготовлен и давно жду возможности отправиться в соседнюю деревню за сбором Си. Это станет долгожданным разнообразием в моей рутинной жизни.
Под эти мысли я вышел к нашему скромному лагерю, который мы разбили всего на один день. Всё вокруг было окутано тишиной, которую нарушали лишь редкие звуки леса — шелест листьев да пение птиц. В руках я нёс тушу небольшого зверя, добытого мною для нашего обеда. В центре лагеря догорал небольшой костёр, ещё хранивший остатки тепла от утреннего огня. Иван сидел ко мне спиной на поваленном дереве, сосредоточенно копаясь в своём рюкзаке.
Я остановился на мгновение, затем решил немного пошутить и подкрасться к нему незаметно. Стараясь не издавать ни звука, я медленно приближался к нему, но когда до Ивана оставалось всего пара метров, он вдруг, даже не оборачиваясь, спросил:
— Долго ты будешь страдать ерундой? Обед уже скоро, а тебя нет почти два часа. Я уже собирался идти на твои поиски.
После этих слов Иван повернулся ко мне и взглянул недовольным взглядом:
— Джонни, я понимаю, что тебе нравится бродить по лесу, но ты должен понять: здесь, вблизи города, относительно безопасно, а вот когда мы пойдем дальше, такая беспечность может стоить жизни, и, возможно, не одной. Мы с тобой о чем договаривались? Ты идёшь и добываешь нам обед, а ты… — он перевел взгляд на подстреленного мной зверя, — пошел подальше для того, чтобы подстрелить что-то покрупнее? А если бы на нас напал какой-нибудь зверь? Ты подумал?
Он продолжал меня отчитывать, а я пытался оправдаться:
— Но ведь все в порядке! Тем более, ты сам сказал, что здесь безопасно…
Иван покачал головой:
— Беспечность — это прямой путь к гибели. Эта зона не полностью безопасна, она лишь условно безопасна. Это значит, что и здесь может появиться опасный зверь, которого никто не ждет. Или ты забыл, как погибли наш отец и старший брат?
На эти слова у меня не нашлось ответа. Он был прав. Я действительно увлекся и начал воспринимать наш выход за Стену как простую прогулку, забывшись. Из-за этого мне стало еще более неловко перед братом.
Видимо, заметив, что я осознал свою ошибку, Иван слегка смягчился:
— Вижу, что понял. Впредь старайся так не делать, договорились? — протягивая мне свою руку сказал он.
— Договорились, — пожал я её в ответ.
После этого на лице Ивана появилась его фирменная улыбка:
— Хорошего кролуна подстрелил, молодец. Давай как обычно: я займусь костром и готовкой, а ты — разделкой.
Так мы и решили. И уже через час мы сидели и наслаждались сочным мясом кролуна со специями.
— Помнишь, я рассказывал тебе про своё благословение и сколько я за счёт него смогу сделать усилений тела? — неожиданно спросил я.
Иван, продолжая жевать мясо, кивнул на мой вопрос.
— Я думаю, после того как мы вернемся, через пару дней отправлюсь в соседнюю деревню, чтобы подзаработать Си, — как-то буднично сказал я, откусывая кусок мяса.
Иван даже приостановился, когда понял смысл моих слов.
— Это та деревня, Зеленая, кажется? Она самая близкая к нам? — наконец проглотив пищу, спросил он. Я лишь покивал головой.
— И сколько тебе времени понадобится? — снова поинтересовался он.
— Идти недалеко, думаю, полдня — и я там. Останусь примерно на две недели, договорюсь с их старостой, а потом обратно, — прикинул я.
— Полмесяца — немалый срок, — что-то прикидывая в голове, задумчиво заметил Иван.
— Ну, я считаю, что это оптимальный срок. Если задержусь дольше, люди потеряют интерес, а если уйду раньше — не успею набрать достаточно Си. Вот такие дела, — поделился своими выводами я.
— Честно говоря, раньше никогда не замечал в тебе торговых наклонностей, а сейчас ты рассуждаешь, словно родился в семье торговцев, — удивленно отметил брат.