Феникс с Пашей и Костей ушли, а я Свят, Рыбак и Топор, последовали за ними через двадцать минут.
Мы выходили из нашей пещеры и раньше, но, признаться, удовольствия от нахождения на свежем воздухе получали мало. А всё из-за непривычной жары.
По счастью, когда солнце садилось, становилось немного легче.
— Какая всё-таки красота, — глядя на бескрайнее море, пробормотал Рыбак. — Я вчера, кстати, акулу видел!
— Это дельфин был, — усмехнулся Свят, тоже не сводящий взгляда с водной глади.
— Ну, может быть, — не стал спорить Рыбак.
Мы бодро шагали по пыльной, идущей вдоль берега, дороге, и из нашей четвёрки только Топор и я не отвлекались и внимательно следили за происходящим вокруг. Пока всё было спокойно, и никто из встречных, облачённых в свободные лёгкие одежды путников не обращал на нас никакого внимания.
Вскоре впереди показались каменные строения Орду, и у дороги появились первые таверны. Мы уверенно протопали мимо них и вошли в оживлённый город.
— Лучшая рака на побережье! — кричал зазывала одного из кабаков.
— Горячие столичные девочки! — заорали от крыльца другого заведения.
— Сабли с четырьмя жемчужинами практически по себестоимости!
Последнее нам было уже неинтересно, прошлой ночью мои жучки наведались в пару оружейных лавок, и мы обзавелись образцами местных кривых сабель и револьверов.
— Феникс здесь, — шепнул мне Свят, когда мы прошли мимо одного из кабачков.
— Знаю, — кивнул я и указал на сияющую красным вывеску в конце улицы. — Пойдём туда.
Выбранное мной заведение называлось «Пьянящий жасмин», и через минуту без происшествий мы подошли к крыльцу каменного двухэтажного здания.
Деревянная створка распахнулась, и на меня дохнуло прохладой, а вместе с тем ароматами каких-то непривычных специй, витающей в воздухе сладостью и плотным запахом табачного дыма.
Я уверенно зашёл в шумный зал и, лавируя между сидящими посетителями, направился к ранее примеченному столику в уголке. Впрочем, столиком это было лишь условно — по факту, просто круглый каменный блок, возвышающийся над полом на тридцать сантиметров. А сидеть вокруг «стола» полагалось на красных подушках с вышитым золотыми нитками рисунком и бахромой.
Я плюхнулся на ту подушку, что находился в самом углу, тем самым обезопасив свою спину, получая возможность видеть весь заполненный людьми зал.
Полумрак, с потолка свисают оранжевые фонари, работающие на малых жемчужинах огня. Таких столиков, как у нас, штук пятнадцать, и расположены они примерно в трёх метрах друг от друга. И почти все заняты. Шумные османы радуются заходу солнца, отмечают успешные сделки или просто окончание дневного перехода. Рядом со столиками высокие кальяны, а на них пиалы, кружки, наполненные сладостями и мясом тарелки и причудливых форм кувшины.
Не успели мы сесть, как к нам подскочил молодой парень в чёрных широких штанах и остроносых туфлях.
— Что будете заказывать? — обнажив в улыбке крупные зубы, спросил он.
— Раку, — сказал я, — и бараний шашлык с картошкой.
— Мне пиво, — посмотрел на официанта Рыбак. — Рыбу посвежее и повкуснее, овощи и чего-нибудь сладенького.
— У нас лучший в городе рахат-лукум.
— Да, подойдет.
— А мне и того и того, что попросили эти двое ребят, — широко улыбаясь, сделал заказ Свят.
— И баранину, и рыбу? — удивлённо переспросил официант.
— Да, а ещё раку, пиво, лепёшку и фруктов каких-нибудь.
— Мне баранину и пиво, — закончил перечень наших заказов Топор, и официант убежал.
Когда мы остались одни я заглянул в меню и сразу же вспомнил, зачем мы вообще явились в османскую империю.
В любом заведении можно было платить как местной валютой, лирами, так и малыми жемчужинами. Причём курс огненной и воздушной был немного выше, чем земляной и водяной. Других в обиходе не водилось. Хотя, когда жучками исследовал резиденцию Мухаммеда, я обнаружил в ней в том числе и кристалл контроля.
Признаться, отсутствие кристалла изменений очень радовало — хотя я всё равно был уверен, что эту магию османы знают, но, похоже, она пока не очень распространена. И это хорошо.
Я закрыл меню и, ещё раз убедившись, что у тройки Феникса всё по плану, расслабился. Провернуть мы хотели примерно то же самое, что сделали, когда внедрялись к Золоторецкому. Только тогда мы импровизировали, и у нас было ограничено время. Сейчас же всё можно было сделать нормально и более качественно.