— Так по радио в основном какого-то Акулова хвалят, а не Орлова.
— Акулов ещё одна причина. Если Орлов умрёт, он сразу же объявит императором себя и люди его поддержат.
— Ну так и его убьём! — Гордый ударил кулаком по ближайшему саркофагу.
— Это не так просто. — Князь сделал вид, что не заметил, что бронированное стекло крышки пошло трещинами. — Да и вообще лучше сделать всё тоньше и надёжнее.
— У тебя есть план?
— Да, мне нужна пара дней, чтобы всё подготовить. В этом случае шансы на успех будут гораздо выше, а у тебя появится время заскочить к магохирургу. Я знаю одного очень толкового.
— А зачем мне к магохирургу?
— Чтобы превратиться в одного из мои телохранителей.
— Да я и так могу. — Командир «Альфы» улыбнулся, и тут князь осознал, что смотрит в глаза самому себе, только без маски.
— Как ты это сделал?
— Ты меня, похоже, не очень внимательно слушал, братан. — Гордый подошёл к князю вплотную, и его голос вдруг изменился, в нём отчётливо послышалась угроза. — Озеро наделило нас поистине невообразимыми силами. А ещё оно открыло нам новые виды магии. Я сейчас в одиночку могу перебить всю охрану Орлова, не говоря о твоей… Так что, если ты вдруг ещё лелеешь мечты стать императором, забудь. Им буду я. Но ты у нас мужик умный, так что роль десницы, считай, твоя. Если, конечно, поможешь мне. Идёт?
— Идёт, — будто со стороны услышал свой голос князь.
— Вот и ладушки. — Командир «Альфы» широко улыбнулся и взял вторую пробирку с зелёной жидкостью. — Тогда рассказывай свой план, и ещё мне очень интересно узнать, кто такой этот Акулов. Надеюсь, он действительно так хорош, как ты говоришь, а то обидно, такая силища появилась, а голову оторвать некому.
— Он хорош, — выдохнул князь, внезапно поняв, что в этой дуэли хоть и поставит на Гордеева, но болеть будет за одновременную смерть всех участников.
Блоки третьего уровня спали, и мне открылись секреты не только моего мира, но и мироздания. Мою душу переполняли торжество и счастье единения со вселенной, а потом… я проснулся.
— Слава богу! — произнесло размытое пятно, постепенно приобретая бело-рыжий цвет. — Я так за тебя испугалась.
Зрение наконец сфокусировалось и подтвердило догадки — пятно оказалось лицом Милы, а все тайны вселенной бредом.
— Выпей! — Девушка приподняла мою гудящую голову и приложила к губам холодное горлышко.
Я сделал несколько глотков сначала из одного пузырька, а потом ещё из шести.
— Сколько я спал? — с трудом прохрипел я.
— Ты не спал, а лежал при смерти! — воскликнула Мила. — Признаков жизни практически не было.
— Теперь мне лучше, — криво усмехнулся я, чувствуя, что эликсиры начинают работать. — И сколько я пролежал при смерти?
— Тридцать часов!
Ух, ни хрена! Новость взбодрила меня гораздо сильнее, чем снадобья, и я сразу попробовал подняться, но меня снова прижала к подушкам твёрдая рука.
— Минимум сутки постельный режим! — отрезала Мила.
— Но любимая…
— Никаких любимых! Это приказ врача. Координировать всех ты можешь и отсюда.
— Отсюда. — Я осмотрел небольшую обшитую досками уютную комнату, единственное окно которой было закрыто белыми занавесками. — А где мы?
— В доме Фёдора Михайловича.
— А он где?
— Он очнулся намного быстрее и уже почти сутки на ногах, проводит встречу за встречей.
— Лучше бы ему постельный режим прописали, — проворчал я. — Он вообще-то старенький уже.
— Он такой же упёртый… — отмахнулась Мила и наконец улыбнулась. — Я рада, что ты жив.
— Если честно, не понимаю, почему ты так разволновалась. — Я тоже улыбнулся и накрыл её ладонь своей. — Просто устал за много месяцев, вот и решил сразу оптом отоспаться. Так что выбрасывай это из головы и рассказывай, как тут у нас дела.
— Это лучше Влад расскажет, он на улице координирует наших по радиостанции. Ему Гензо уже сообщил о том, что ты проснулся, наверное.
— Конечно, сообщил, уже идёт! — Лохматая бутылка появилась на моей груди. — С выздоровлением, симулянт!
— Спасибо.
Послышались шаги, а потом стук в дверь.
— Заходи! — позволила Мила и повернулась к гвардейцу. — Если вдруг что-то произойдёт, зови. Если попробует встать, привяжи.
— Есть! — хмыкнул Влад и сел на стул рядом с кроватью. — Как самочувствие, ваше сиятельство?
— Здоров как бык! — ответил я так, чтобы не расслышала вышедшая за дверь Мила. — Что, я правда тридцать часов провалялся?