Но не мог же этот художник по пьяни признаться, что именно сделал? Нет, Григорий будет молчать. Ведь правда навредит не только Алексу, но и ему самому…
– Кстати, – будто только что вспомнив, Максим вдруг достаёт что-то из заднего кармана брюк и кладёт перед Алексом. – Твой загранпаспорт.
– Разве ты не говорил, что у нас безвизовый режим?
Почему-то этот вопрос заставляет Григория обернуться и, скептически приподняв одну бровь, уставиться на Алекса.
– Безвизовый, – тем временем без всякого выражения подтверждает Максим, вновь берясь за чашку с кофе. – Но загранпаспорт тебе всё равно нужен, это же другая страна.
Немного… самую чуточку… но в его словах чудится снисхождение. В совокупности с нескрываемой насмешкой со стороны Григория, граничащей со злорадством – всё это заставляет Алекса покраснеть от стыда. Но он же не виноват, что ни разу никуда не ездил?! Откуда ему знать все эти детали?!
Погрузившись в себя, до самого выхода из дома Алекс больше не произносит ни слова.
И вот снова эта машина, похожая на белого кита. Максим сразу подталкивает его к двери, оставив погрузку чемоданов в багажник на владельца транспортного средства. Как и вчера, в салоне всё ещё пахнет чаем с нотками табака. Но сегодня Алекс бодр, как никогда. Постаравшись выбросить из головы недавнее унижение, он пытается сосредоточиться на виде из окна: там с одной стороны серебрится река, с другой – мелькают разделённые лесополосами поля и садовые домики, но взгляд сам собой то и дело возвращается к квадратному, гладко выбритому подбородку водителя. Пока Алекс вдруг не замечает лёгкую усмешку в зеркале заднего вида.
«Тц!»
А вот уже и аэропорт.
Точнее… Нет, Алекс видел аэропорты по телевизору и приготовился любоваться высоким современным зданием с огромными панорамными окнами, эскалаторами, как в гипермаркете, и толпами людей… но его ожиданиям оказалось не суждено оправдаться. Если только относительно последнего пункта. Сначала он вообще решил, что они подъехали к заправке, и лишь слегка удивился количеству машин и даже нескольким автобусам, почему-то столпившимся за её территорий, но потом за невысоким зелёным забором, прозрачным насквозь, показался самолёт…
– Омг…
– Разочарован? – преувеличенно весело хмыкает Максим, вытаскивая его за собой из машины и подталкивая к короткому шлагбауму.
Обернувшись на Григория, о чём-то разговаривающего с парнем в форме, и едва не налетев на огромный валун, перегородивший ту часть проезда, до которой не достаёт шлагбаум, Алекс сжимает зубы. И начинает мысленно уговаривать себя перестать уже думать о блондинистом мачо. Но смутное беспокойство не проходит, сжимая грудь и мешая свободно вздохнуть. В чём дело? В багаже, что ещё остался в машине? Или во взглядах, провожающих Максима? Да, его рука в гипсе, а глаза красны, как у демона ада, но пялиться-то зачем?
Или Алекс боится, что Григорий выкинет что-нибудь перед отлётом?
Пока они с Максимом идут к одноэтажному зданию с огромной надписью «Ярославль» под крышей и тремя флагами на высоких шпилях, их водитель и по совместительству носильщик уже спешит следом с чемоданом и двумя спортивными сумками наперевес.
Алекс где-то слышал, что в аэропорт надо приезжать часа за два до вылета из-за канители с досмотром багажа и прочей неизвестной ему фигни, но думал, что это касается только крупных городов. Он как-то совсем не предполагал, что где-то может существовать вот такой вот маленький аэропорт, снаружи выглядящий как заправка, а внутри набитый людьми, словно банка со шпротами. Однако первоначальный хаос оказывается обманчив – Алекс быстро осознаёт, что все присутствующие движутся по определённому маршруту, будто по конвейеру. И первое, с чем он сталкивается: контроль безопасности, на котором всех троих заставляют вывернуть карманы и пропускают их содержимое вместе с багажом через рентген. И когда Алекс оказывается вынужден отдать тётеньке в форме белый смартфон, ему кажется, что седина даёт всходы на его голове.
Хорошо, что Григорий слишком занят своими вещами…
«Какого лешего ты вообще с нами прёшься?..»
Потом настаёт очередь регистрации. Получения посадочного талона. Ещё какой-то проверки, на которой Алексу приходится уже не только отдать гаджеты, но даже снять кроссовки! Что касается Максима – его вообще уводят, чтобы сделать какой-то специальный рентген гипса.
Остаётся лишь удивляться, сколько всего напихали в это одноэтажное здание, выглядящее изнутри намного больше, чем снаружи…
– Не волнуйся, не опоздаем.
Алекс вздрагивает от внезапно раздавшегося за спиной голоса. Он только что проводил взглядом спину Максима и наклонился, чтобы завязать шнурки – и уже ухитрился забыть про следователя. Как далеко он собирается тащить их багаж? До самого самолёта???
– Я не волнуюсь.
Разогнувшись, Алекс сгребает с поддона три телефона и планшет. Григорий застёгивает пояс – из-за железной бляшки он уже дважды его снимал – и берёт из другого поддона свои вещи, в том числе небольшую стальную фляжку армейского образца (или просто стилизованную под милитари).
– Кстати, – продолжает вдруг он. – Александр, когда ты всё-таки собираешься вернуть мне телефон?
«Ну конечно же он знает…»
– Зачем он тебе? – медленно рассовывая гаджеты по карманам, как можно спокойнее интересуется Алекс.
Охрана на терминале уже занимается следующими в очереди людьми, но им нужно дождаться Максима, так что Алекс отступает к окну, чтобы не перегораживать проход, и Григорий вместе с багажом следует за ним. Его высокая и широкая фигура почти полностью отгораживает Алекса от остального зала. Чтобы посмотреть мужчине в глаза, ему приходится задрать голову.
– Что значит, «зачем»?.. – тем временем, покусывая губу, переспрашивает тот. – Ох, да, я понимаю. Конечно, я всегда могу купить себе новый, да и та симкарта – не моя основная… но видишь ли, – Григорий делает ещё один шаг, и отступив, Алекс прижимается спиной к узкому выступу под окном, – в этом смартфоне осталось несколько фото, которые я пока не успел перенести на компьютер… и кто знает – вдруг именно без них моя коллекция окажется неполноценной?
Григорий смотрит в сторону, на других людей, а может, на терминал. На его губах играет пластмассовая улыбка, а глаза блестят, как у кота, разглядевшего путь к неограниченным запасам свежей сметаны.
– Коллекция? – Алекс слышит свой сдавленный голос и, прежде чем продолжить, прочищает горло лёгким кашлем, – …а она тебе зачем?
– «Зачем», «зачем»… Знаешь, ты задаёшь вопросы, но при этом совершенно не кажешься заинтересованным в ответах.
– Почему же?.. – Алекс опускает взгляд и пожимает одним плечом. Со стороны они оба, наверное, выглядят, совершенно нормально… но удивительно другое: Алекс и чувствует себя так. Конечно, в его случае совершенно не ощутить давления невозможно, но всё совсем не так страшно, как он себе представлял. – Пока ждём Макса, почему бы и не поболтать по душам?
– «По душам»? Кхе… Ну хорошо, раз уж тебе интересно… Знаешь, я уже давно подумываю о выставке. В России, конечно, подобное провернуть не получится (по крайней мере в обозримом будущем), а вот, скажем, в Милане… или Голландии… Да даже в США мои работы смогут получить внимание и хорошие отзывы… И только представь: вы с Максимом выезжаете заграницу на отдых, гуляете по музеям и выставкам… и вдруг ему на глаза попадается твоё изображение. Конечно, я собираюсь обрезать лица на фото, чтобы не предавать огласке личности моих моделей… но думаю, даже без головы Максим узнает твоё тело… Или не узнает, как считаешь?
– Не знаю.
Григорий не кажется разочарованным односложным ответом. Но Алекс поднимает взгляд и замечает скошенный в свою сторону глаз. Вздыхает.
И вытаскивает из кармана белый смартфон.
Кладёт рядом с собой на край чемодана.
Брови Григория приподнимаются, губы замирают в форме буквы «О». Не спеша взяв телефон, он так же неторопливо осматривает и, похоже, не обнаружив никаких серьёзных повреждений, зажимает плоскую кнопку на боковой панели. Отпускает. Облизывает нижнюю губу и снова надавливает, теперь почти на целую минуту. И наконец переводит подозрительный взгляд на Алекса: