– Сто пятьдесят.
– Мадам… девушка, понимаете, я даже не знаю, как вы собираетесь использовать мою одежду…
– Двести. И ни цента больше. Или я вызову другого курьера. Из другой пиццерии.
Похоже, аргумент оказывается убедительным – да и кому захочется продолжать торговаться, рискуя остаться вообще ни с чем? Однако Алекс не может поверить, что Ирина реально готова выложить больше десяти тысяч рублей за какую-то форму… Но она делает именно это. И курьер, оставив на капоте свой комбинезон вместе с кепкой, снятой с него твёрдой рукой девушки, практически бегом улепётывает к мотороллеру.
Форма оказывается очень тонкой. Её явно специально изготовили так, чтобы одевать на другую одежду, даже верхнюю, типа куртки. Но когда Алекс натягивает этот комбинезон поверх своих джинсов и худи, тот повисает на нём, как на вешалке.
– Не мой размер…
Он пытается улыбнуться, но Ирина в ответ на замечание лишь раздражённо дёргает плечом:
– Извини, в пиццериях нет услуги по выбору курьера определённого роста и веса!
Они оба стоят снаружи машины, и девушка придирчиво осматривает Алекса. Потом одевает на него кепку и передаёт коробку с пиццей, дожидавшуюся на крыше.
– Ладно, сойдёт. Значит так, тебе нужен пятый подъезд, триста сорок пятая квартира.
– А если встречу кого-то, кто знает меня в лицо? Или просто заподозрит?
По идее, Ирина и так сделала для него всё, что могла, и об остальном можно позаботится и самому, но вдруг у неё уже есть готовое решение? Однако девушка в ответ пожимает плечами.
– Придумаешь что-нибудь.
Остаётся только вежливо улыбнуться. Поблагодарить. И наконец-то пройти через ворота и попасть во двор сто двадцать пятого дома по улице Ивлева.
И у нужного подъезда заметить огромную серебристую машину. Кажется, Максим говорил, что Валерий предпочитает авто посветлее – и правда, с той чёрной этой не сравнится, светлее будет разве что чисто белый. Однако «нянь» сидит внутри… Надвинув кепку поглубже на лицо, Алекс проходит на расстоянии метров трёх от него и останавливается перед дверью подъезда. Домофон. Конечно же, набор триста сорок пятой квартиры не даёт никакого результата – слышно, что прозвон идёт, но никто не отвечает.
Тогда Алекс набирает триста сорок четвёртую.
– Кто? – почти мгновенно доносится из динамика.
И с механическим жужжанием над дверью поворачивается небольшая камера.
Она вынуждает Алекса проглотить уже готовое сорваться с языка: «Почта!» – ведь если его видят, врать бесполезно. А тут ещё где-то за спиной громко хлопает дверь машины. И покосившись через плечо, Алекс видит приближающий силуэт в знакомой фетровой шляпе с загнутыми полями.
«Чёрт…»
– Молодой человек, вы принесли пиццу? – голос с хрипотцой, звучащий из динамика, становится громче, словно человек подошёл ближе к микрофону. – Но мы не заказывали.
«Нянь» всё ближе. Алекс почти чувствует его тяжёлую руку на своём плече. И быстро выпаливает:
– Может, это сюрприз от кого-то из ваших друзей? – он делает вид, что сверяется с приклеенной к коробке бумажкой. – У меня тут чёрным по белому напечатано: квартира триста сорок четыре. И улица и дом тоже совпадают. Разве что кто-то городом ошибся. Ха-ха!
Закрепив шутку усмешкой, Алекс слышит такую же, только менее уверенную, в ответ. А подошедший сзади мужчина уже дышит в затылок. И наверное, просто ждёт, чем закончится разговор. Но вот раздаётся тихий тональный звук, потом щелчок, и дверь немного отходит в сторону. Не медля ни секунды, Алекс дёргает её на себя и залетает в подъезд.
– Подождите! – летит в спину.
Ступеньки. Лифт. Вызывать его – времени нет: даже если кабина на первом этаже, пока откроются двери, Алекса уже поймают. Поэтому он бегом залетает на лестничный пролёт. Под грохот тяжёлых ботинок прямо за спиной. Кажется, в спину вот-вот вцепятся, но уже собственная рука хватается за перила, подтягивая и разворачивая тело – и впереди открывается ещё один лестничный пролёт.
– Стой! Александр!
Мужчина выкрикивает его имя ещё пару раз, а потом гонка продолжается в молчании, и теперь за грохотом ботинок можно расслышать только надсадное кряхтение. Но и Алексу этот скоростной подъём даётся нелегко – горло начинает нещадно драть, а в бёдрах разгорается огонь, колени хрустят, по шее и со лба стекает пот… но глаза успевают замечать номера квартир на каждом этаже.
«Ещё два…. ещё один…»
Преследователь понемногу отстаёт. Это даёт призрачную надежду – и Алекс, наконец-то добравшись до нужной двери, хватается за ручку, почти на сто процентов уверенный, что она незаперта. Ведь есть у Макса такая привычка – игнорировать существование ключей.
Однако дверь не поддаётся.
Зато открывается соседняя с ней.
Увернувшись от почти схватившей за плечо пятерни, Алекс вталкивает ошеломлённого мужчину внутрь его квартиры и захлопывает за собой дверь.
Глава 26. Зачем?
****
Этo вcё обмaн, что он был самым добpым царём,
Это всё нeправда – он правил огнём и мечом,
Это всё обман, я ваш царь, и один только я.
Люди как звери, когда власть над миром дана…
Это всё обман!
Буx-бух-бух!
Pок накрывает с головой, а в спине отдаются удары по двери.
– Прошу прощения… за вторжение…
Дыхание не торопится восстанавливаться, и на длинную фразу его пока не хватает. Зато стоя перед едва не снесённым хозяином квартиры, Алекс вдруг обнаруживает, что всё ещё сжимает коробку в руке. Пока мчался по лестнице, про пиццу и думать забыл, но сейчас ему делается неловко: мало того, что держит её явно неправильно – вертикально… да ещё если вспомнить, какую тряску той пришлось пережить на протяжении всего забега в более чем десяток этажей – становится стыдно перед ни в чём не повинным куском теста с сыром и перед человеком, которому её обещал.
А дверь за спиной снова вздрагивает, с лестницы доносится ругань – её слышно даже сквозь музыку – и Алекс повышает голос:
– Bот, – протягивает коробку, – если хотите…
Мужчина в распахнутом халате бледно жёлтого цвета и расшитом красными цветами смотрит на него удивлённо, но без особой опаски или возмущения. Его пресс и грудные мышцы вызывают толику зависти, а лысая голова на фоне балконного окна отливает золотом в лучах вечернего солнца (выглянувшего-таки из-за туч под конец дня), задорные же трусы в розовых рыльцах заставляют нервно дрогнуть губы.
– Kто это за вами гонится? – наконец спрашивает он, не спеша брать коробку, но запахивая халат. – Это же не его пицца?.. Или вы ему сдачу не отдали?
Алекс косится через плечо. Дверь вроде бы захлопнулась автоматически, так что удерживать её как бы не обязательно… и всё же отходить немного страшно – судя по настроению Валентина, тот готов костьми лечь, но не пустить его к Максу.
«Прям дракон у замка с принцессой».
Смешок вырывается сам собой, и похоже, хозяин квартиры принимает веселье на свой счёт, потому что тоже улыбается, однако продолжает смотреть вопросительно.
А Алекс замечает, что балконная дверь в комнате за его спиной открыта.
– Не боитесь простудиться? – нет, мастером по незаметной смене тем Алексу не стать.
– Не боюсь, – чуть заторможено отзывается лысый, – отопление ещё не отключили… а что?
«То-то мне всё ещё жарко, как в аду…»
– Извините, вы не будете против, если я взгляну на ваш балкон?
– Думаете, что сможете сбежать от своего преследователя по вертикальной стене? – щурится лысый. – Вы случайно не человек-паук?
– Нет, но… кто знает?
– Как интересно…
Ещё один обмен усмешками – и хозяин квартиры отступает в сторону. И даже делает широкий приглашающий жест:
– Что ж, проходите!
Конечно же, при этом его жёлтый шёлковый халат, расшитый красными цветами, тут же распахивается, вновь демонстрируя атлетичное телосложение… На первый взгляд мужчине лет сорок, если не больше, но тело его явно слеплено не только благодаря гантелям и тренажерам – Алекс в качалке насмотрелся на завсегдатаев с раздутыми мышцами, и этот скорее выглядит, как спортсмен или даже мастер какой-то борьбы. И потому, наверное, чувствует себя в полной безопасности…