Все должно происходить совсем не так! Это же бессердечно, бесчувственно! У нее задрожали губы, и она попыталась зажать их зубами, чтобы скрыть свои переживания. Предательская слеза выскользнула из глаза и проложила дорожку к виску. Поздно. Теперь уже ничего не скроешь, он наверняка обо всем догадался.
— Я… я ошибалась, когда назвала вашу спальню слишком холодной, — воскликнула она слабым голосом. — Вам она подходит идеально.
Его глаза превратились в осколки отшлифованного черного янтаря. Она вздрогнула от вырвавшегося у него грубого ругательства. Завязав узлом шнурок своих тренировочных брюк, Лайон подошел к ней сбоку. Оторвав ее пальцы от края столешницы, заставил сесть.
— Забирайте свои моральные устои и уезжайте к себе в Айову, мисс Стоун, — выдавил он сквозь зубы.
Он смотрел на нее с таким видом, словно хотел продолжить. Но не стал. Раздраженно проведя рукой по волосам, он пробормотал еще одно ругательство и быстро вышел из кухни.
Она долго еще сидела, уставившись на свою босоножку, валявшуюся на боку там, куда он швырнул ее. Едкий запах разлившегося виски жег ноздри и щипал глаза. Но не он был причиной ее слез.
Лайон Гэллант не мог бы выразиться яснее, даже если бы сам посадил ее в вертолет. Она никогда не сможет стать такой женщиной, какая ему нужна. А он не имеет ни малейшего намерения становиться таким мужчиной, какой нужен ей.
Жаль, что знание этого не уменьшало боль, жестоко терзавшую ее сердце.
Мэг повалилась спиной на постель Эмили, закрыв руками лицо, и театрально воскликнула:
— Значит, ты говоришь, что не позволила Лайону заниматься с тобой любовью и не позволила ему, так сказать, приобщить тебя к таинству? А он предлагал и то, и другое?
Эмили в изнеможении опустилась на пуфик перед туалетным столиком. Ей удавалось хранить свою ужасную тайну только четыре дня, и сейчас, видя реакцию Мэг, она пожалела, что не зашила себе рот.
— Я так и знала, что не надо было тебе ничего рассказывать. — Она сплела пальцы рук и сжала их в коленях.
Мэг перекатилась на бок и сердито уставилась на подругу.
— Эм, милая, проснись и понюхай, чем пахнут девяностые годы, пока они еще не кончились! — Она приподнялась на локтях, от возбуждения не находя себе места. — Хочешь знать, как я потеряла девственность?
— Думаю, что в первую брачную ночь, когда вышла замуж за Ларри.
— Не угадала. Я не говорила тебе, потому что знала, тебя хватит удар. — Мэг снова плюхнулась на спину, глядя в потолок. — Мне было шестнадцать, и я имела дело отнюдь не с симпатичным миллионером под тропической луной. Все произошло в старом драндулете, на грязной проселочной дороге. У меня, наверно, до сих пор остались шрамы от рукоятки скоростей на…
— Мэг! — перебила ее Эмили, пораженная этой запоздалой новостью. — Мне от этого не легче.
Миниатюрная брюнетка вскочила с такой скоростью, что Эмили от неожиданности чуть не свалилась с пуфика.
— Слушай, Эм! — воскликнула Мэг, и в ее голосе послышались нотки раздражения. — Я очень старалась, чтобы тебе стало легче. Я была тебе хорошей и верной подругой. Увезла тебя из города, уговорила самую правдивую на свете женщину солгать, чтобы мы могли приехать сюда! Что еще я могу сделать, кроме того, что уже сделала?
Эмили почувствовала себя неловко и еще крепче сжала руки коленями. Мэг права. Она действительно сделала все возможное и даже невозможное.
— Это ведь только секс, — продолжала между тем Мэг. — Ты никого не убиваешь! — Она подошла, примостилась на пуфике рядом с Эмили и схватила ее за руки. — Эм, помнишь, как ты пошла на этот лягушачий курс в колледже?
Эмили на секунду растерялась, потом сообразила, о чем речь.
— Эволюция амфибий?
— Неважно, — отмахнулась Мэг. — Ты ненавидела профессора, но знала, что тебе нужен этот материал, а преподавателя лучше его просто не было. Верно? — Она сжала пальцы Эмили. — Какая же разница по сравнению с этим делом? Ты всегда стремилась к знанию и просвещению. В чем же сейчас для тебя проблема? Ты хочешь знать, как быть сексуально привлекательной. А Лайон — самый лучший учитель, может, даже во всем мире! Представь себе, что это еще один курс, который тебе необходимо прослушать.
Эмили отвела глаза.
— Но он… он такой… — Она не могла сказать Мэг, что влюбилась в него и что его небрежное отношение к женщинам слишком неприятно, чтобы обсуждать, а тем более испытывать на себе. И помнить потом всю жизнь. Она решила уклониться. — Просто он… не в моем вкусе.
Мэг сердито фыркнула:
— Неслыханно! Все равно как если бы ты сказала, будто тебе вредно дышать.
С этим Эмили спорить не могла и стала разглядывать лежащий на полу восточный ковер. Ей было трудно смотреть в лицо подруге.
— Думаю, он больше не захочет иметь со мной дело. Я слишком резко его отвергала.
— Может, ты и права. Зачем ему тратить время на… — Она замолчала, и Эмили взглянула на нее как раз вовремя, чтобы увидеть у нее на лице выражение раскаяния. — Прости, Эм. Я не хотела, чтобы это так прозвучало.
— Все правильно, — удрученно засмеялась Эмили. — Зачем ему тратить время на какую-то несговорчивую школьную учительницу, когда самые красивые манекенщицы и суперзвезды сами вешаются ему на шею?
Мэг ободряюще похлопала Эмили по руке.
— Ну, если это так, то попробуй еще с кем-нибудь.
Эмили была настолько поражена непоколебимой целеустремленностью Мэг, что засомневалась, правильно ли расслышала.
— Что-что?
Мэг невозмутимо пожала плечами.
— Тетя Айви сказала мне, что завтра Лайон приглашает сюда свой юридический отдел. Мы, естественно, тоже приглашены. Там наверняка будет бродить на свободе добрая дюжина симпатичных адвокатов. — Она пристально смотрела в глаза Эмили, словно хотела пропихнуть свою волю ей в мозг. — Ты на них хорошенько посмотришь, а потом… — Она подмигнула. — Потом дашь понять тому из них, кто тебе больше всех понравится, что к тебе можно подступиться.
Эмили смотрела на нее в полной растерянности, открыв рот. Она не могла поверить тому, что услышала.
— Да не удивляйся так, обдумай все как следует. Это просто идеально.
— Это просто ужасно!
Мэг изменилась в лице, словно ей дали пощечину.
— С тобой невозможно иметь дело! — Она вскочила, вскинув вверх руки. — Я пас! Давай, становись старейшей девственницей Америки! Может, тебе поставят памятник, и тогда холодными ночами ты сможешь греться у него под бочком!
Эмили смотрела на подругу, сраженная ее озлобленным тоном. Мэг сыта ею по горло, и это глубоко ранило Эмили. Глядя на заострившееся лицо подруги, Эмили чувствовала, как та всеми порами источает страдание. Ей вдруг показалось, что Мэг скорбит о двух кончинах — дружбы и миссии. Первая слишком для нее важна, чтобы потерять ее, а вторая слишком пустячна, чтобы терять из-за нее первую. Мэг по любым меркам сделала больше, чем того требовал долг дружбы. А чем она отплатила? Тем, что вела себя как ханжа и трусиха. Как ни поверни, а Мэг права: секс — это просто секс, и не более того.
С усилием проглотив застрявший в горле ком, Эмили быстро приняла решение, зная, что только так и можно в конце концов сделать это — быстро и без раздумий. Ее бедой всегда было то, что она слишком много думала. Другие девчонки сплошь и рядом теряли девственность просто затем, чтобы покончить с этим вопросом раз и навсегда. Ее собственные ученицы шепотом обсуждали именно такие планы — словно речь шла о том, чтобы сходить в кино! А ей, слава Богу, уже двадцать четыре.
Решительно вскочив с пуфика, она схватила Мэг за плечи и дала ей торжественную клятву:
— Ладно. Завтра я выберу себе симпатичного адвоката и… и просто сделаю это.
— Кроме шуток? — После энергичного кивка Эмили лицо Мэг расцвело в улыбке. — Операция «Арканим адвоката» начинается! — Она восторженно чмокнула Эмили в щеку и танцующей походкой выплыла из комнаты.
Ощущая в себе какую-то странную опустошенность, Эмили дотащилась до кровати и плюхнулась вниз лицом.
— Операция «Арканим адвоката», — пробормотала она в покрывало. Закрыв глаза, она прижала ладони к вискам, нисколько не удивившись внезапно возникшей мучительной головной боли.