В пятнадцать я впервые победил отца в очередной драке. Почувствовал вкус свободы! Но он все еще мог ограничивать меня финансово. Я плюнул на все и пустился во все тяжкие. У нас состоялся уговор — я учусь на отлично, а он спускает мне все загулы и закидоны, в случае отказа, я шлю его лесом и скрываюсь за горизонтом. Он знал, на что я способен, я был его единственным наследником.
Меня боялись и правильно делали. Впадая в ярость, я становился невменяемым, не чувствуя боли. В колледже было классно! Вечеринки, бляди, никаких ограничений! Трахаться можно до потери пульса. Мы с парнями снимали напряжение по-своему: находили жертву, ловили, издевались, как могли. Целочек первым оприходовал я, а потом вся остальная шобла. Кайф! Жертвы так забавно сопротивлялись, я заставлял их умолять, просить пощады, а потом все равно имел и отдавал ребятам. Меня заводил их испуганный взгляд и бесполезные метания, прямо крышу сносило. Так сладко рвать сопротивляющееся тело, слышать мольбы. Моя ярость вырывалась на свободу, я бил без пощады, ребята часто оттаскивали меня, пока я не перестарался. Я ненавидел этих сопливых, хнычущих парней, которые даже не могли постоять за себя, ползали в ногах, просили пощады. Грязь под ногами! Ненавижу слабаков! Выживает сильнейший! Девок я не трахал, не вставало.
За последние две недели семейный бизнес выеб мне весь мозг. Контракты, бумажки, встречи… Упакованное в строгий костюм тело ныло от многочасового сидения в кресле, а галстук удавкой сдавливал горло. После рабочего дня я снимал стресс, гоняя на мотоцикле, как сумасшедший, или на машине по скоростной трассе. Тело требовало адреналина и движения. Заезжал к ребятам в автомастерскую подлатать мою крошку, а то стучать что-то в моторе стало. Вайс сказал, что починят в течение трех дней. Мы с ним давно приятели еще в колледже зажигали. Его семья держит весь автобизнес в городе и не только в этом.
Я никогда не считал себя суеверным или мнительным, но череда случайностей в моей жизни натолкнула меня на мысль о целенаправленном вредительстве.
Первый раз замкнула проводка в квартире, где я жил. Чудом проснулся и сумел выбраться уже из задымленного помещения, где веселые огоньки пламени охватывали стены моей спальни. Пришлось переехать в гостиницу.
Через неделю кабина лифта пришла пустой, а ведь на этаже я был один, все служащие давно разошлись по домам, только я задержался в офисе. Чувство опасности и звериное чутье не подвели, и в шахту вместо меня полетела папка с документами, а я стоял, опираясь на стену, и чувствовал, как холодный пот сбегает по спине.
Через пять дней, меня чудом не сбил автобус, я шел на зеленый. Точно. Но и водитель утверждал, что ему тоже светил зеленый свет. Неисправности в работе светофора не обнаружились. Спасла моя ловкость, как итог — пара царапин и порванные штаны. Мистика? Я не верю в барабашек, полтергейстов. Ни в демонов, ни в ангелов, ни в других мифических чудовищ. Я сам чудовище, безжалостное и сволочное. Все это совпадение? Черта с два! Это закономерность, а значит, кто-то хочет меня убить. Вот это уже походило на правду.
Я теперь был настороже. Нанял пару детективов, но им ничего не удалось выяснить. В бизнесе все тихо и гладко, там я еще не успел никому по-крупному перейти дорогу. К тому же все попытки убийства были несчастными случаями. Хех. Значит, это личное. Бесполезно вспоминать, кому я напакостил. Врагов у меня всегда было много по жизни, а с моим характером они множились в геометрической прогрессии.
Четвертая попытка отправить меня на тот свет состоялась довольно скоро. В здании нашего офиса ремонтировали крышу, работал кран, поднимающий тяжелые металлические штыри. Я как раз парковался и глушил мотор. Тело среагировало само, я выкатился на асфальт, а мою машину прошили, как булавками, железные штыри вывалившееся из связки. Два насквозь проткнули водительское сидение. Меня душила ярость. Найду, кто к этому причастен, выебу в особо извращенной форме! А потом убью, медленно и мучительно!
Михаил
Я в бешенстве! Все мои попытки убить этого ублюдка не увенчались успехом. В самый последний момент ему удается выкрутиться. Я думал, с моим Даром телекинетика все будет проще простого, но каждый раз этот зверь чует опасность и ускользает. Во мне даже зародилось некое уважение. Не у каждого человека чутье развито столь остро.
После четвертой попытки я задумался. Может, мне сменить тактику? Может, вообще бросить это дело? Судьба явно не на моей стороне.
Я шел из института, где в очередной раз работал подопытной крысой, не спеша огибал переулок. Скрежет тормозов привлек внимание. Огромный бензовоз, виляя, как пьяный, несся в мою сторону, тараня машины. С жутким скрежетом машина завалилась на бок и, искря, сшибала все на своем пути. Справа выскочил джип, попадая под траекторию тарана. От удара внедорожник подбросило высоко, перевернуло и кинуло на фонарный столб рядом со мной, колесами вверх. Я успел спрятаться за угол здания, осколки металла, как шрапнель, чиркнули рядом. Бензовоз проскрежетал еще и остановился.
Запах бензина повис в воздухе. По днищу джипа полыхнуло пламя, значит, скоро взорвется. Мне как раз было видно водительское сиденье, окровавленный человек висел в ремнях вниз головой, но вот он шевельнулся, судорожно задергался, нелепой грудой соскальзывая вниз, и я похолодел. За стеклом метался Ижени Вардо, тот, кого я несколько раз пытался безуспешно убить. Вот он, стоит только подождать, когда пламя доберется до бензобака и поджарит самого ненавистного мне человека. Я засмеялся, дико, зло. Я был не причастен к этой аварии, а он все равно сдохнет, нужно просто ничего не делать. Сидеть и наблюдать. Вардо слабо трепыхался, его руки били в стекло в безуспешной попытке выбраться. Дым окутывал салон. Струйка бензина из бензовоза медленно подбиралась к джипу.
Я жадно всматривался в эту картину, приспустил барьеры. Меня обдало яростью, отчаянием и диким желанием жить. Жить, жить, ЖИТЬ! Страха я совсем не почувствовал. Только боль, смятение, жар. Вардо с упорством маньяка колотил в стекло.
Надо отвернуться, закрыть глаза, не смотреть. Я же мечтал о его смерти! Бредил и представлял! Надо уйти… просто уйти…
Дьявол! Дьявол! Не могу я так! Удары его сердца ощущаются в моей груди! Дикая агония живого существа рядом сметает все на своем пути.
Сосредотачиваюсь, боковое стекло трескается. Подлетаю и хватаю его за окровавленные руки. Тяну из машины. Все лицо в порезах и копоти, кровь везде.
— Ублюдок! Сволочь! Ненавижу! Да что ж ты такой тяжелый… мудак великовозрастный. – Я ругаюсь и тащу его за шкварник по дороге. Поднять не смогу физически. – Чем тебя кормили, чтоб выросло такое здоровое чмо! — Его глаза открыты, но почти бессмысленны, ноги вяло пытаются помогать.
Дотаскиваю до угла здания, и тут раздается мощный взрыв. Меня бросает на землю и обдает жаром близкого пожара, пылевая взвесь стоит в воздухе. Я встаю на колени около Вардо и бью его по щекам.
— Ненавижу!!! Тварь проклятая!! Всю жизнь мне испоганил! – Его голову мотает туда-сюда от ударов, а по моим щекам текут горячие дорожки слез. – За что ты так поступил со мной!? За что?..
От него теперь веет лишь болью, недоумением, и… чем-то еще. Я собираюсь встать и свалить отсюда, но его рука намертво впивается в мое запястье.
— Не уходи… — слабый шепот окровавленных губ и глаза закатываются.
Черт хватку не разжать. И что мне теперь делать? Мама дорогая? как же я влип. Сирены скорой помощи и полиции неумолимо приближаются.
Ижени Вардо
Очнулся в больнице, перевязанный, как мумия. Врач назвал мое состояние среднетяжелым. Сотрясение, порезы на роже и руках, сломано три ребра, вывих запястья. Если бы не тот парнишка, что вытащил меня до взрыва, я прожарился бы до хрустящей корочки.