— Что ты делаешь? — интересуется Генри.
Выпрямляюсь и стараюсь выглядеть непринужденно, как будто вибраторы, фаллоимитаторы, кляп-шарик и все остальные игрушки, надёжно спрятанные под толстовкой, совсем не выпирают, придавая моему телу странные формы.
— Ну так... Знаешь... Ничего особенного.
В этот момент кляп-шарик падает из-под толстовки и катится прямо к ногам Генри. Пока я в ужасе смотрю на это, Генри наклоняется и поднимает кляп.
— Что это такое... Чёрт...
— Это не моё! — говорю я.
— Правда?
— Да! — я сейчас умру. — Это моя сестра.
— Это принадлежит твоей сестре? — Теперь уже Генри выглядит потрясенным.
— Господи боже мой, нет! Нет! Она подумала, что это будет забавно. Она засунула это в мою машину и... Я не хотел, чтобы кто-то нашел его при обыске.
— Поня-я-ятно...
Генри протягивает мне кляп, и я смотрю на него, не зная, что мне с ним теперь делать, поэтому засовываю его в карман.
— И это... всё, что у тебя есть? Потому что кажется у тебя под толстовкой огромный пенис.
Смотрю вниз и понимаю, что моя одежда, должно быть, немного тесновата, чтобы спрятать под ней громадный фаллоимитатор.
— Это просто... Такой покрой.
— Не хочешь спрятать это у меня в машине?
— Хочу. — Звучит так жалко.
А Генри покатывается со смеху.
Глава 8
Лиленд
— Ты говорил, что тебе понадобится всего пара дней, чтобы достать Хардека — раздается голос на другом конце провода.
— Я знаю, — отвечаю со своего места на крыше дома. — Полиция всё испортила из-за этих девушек. Но я доберусь до него.
— Я плачу тебе, а не полиции, — рявкает он.
Я никогда не встречался с этим человеком лично, поэтому мне нравится представлять его лицо в виде девяностолетней мошонки, за которой должным образом никогда не ухаживали. Такая вся вонючая и волосатая.
Именно такое лицо и должно быть у этого чувака.
— Вообще-то ты мне еще ничего не заплатил, — отвечаю, настраивая бинокль, чтобы приблизить объект.
С крыши мне прекрасно виден стол, но сейчас он пустует. Стоило бы заставить Такера, моего посредника, разбираться с заказчиком, потому что мое терпение на исходе. Хотя я не особо горю желанием иметь дело с Такером, но он всё же находит для меня работу, таким образом, мне не нужно рисковать своей личностью.
— Для тебя это, блядь, какая-то игра? — рычит он.
— Не думай, что можешь быть таким дерзким лишь потому, что считаешь, что я не знаю, кто ты такой. Моя работа — находить людей, и я с легкостью отыщу тебя. Так что давай, будь со мной поласковее. Да, я все еще выслеживаю Хардека. Если хочешь, чтобы кто-то другой занялся этим делом, я с радостью выйду из игры. Понятно?
Он издает какой-то рычащий звук, когда я замечаю, как кто-то ставит вазу с цветами на стол. Цветов так много, что они, кажется, занимают половину стола.
— Понятно.
— Хорошо, я рад. Позвоню, когда у меня будет новая информация.
Вешаю трубку, на самом деле считая, что он не заслуживает, чтобы с ним попрощались должным образом. Меня раздражают такие люди, которые ожидают, что их желания будут выполнены незамедлительно. И хотя прошла уже целая неделя с тех пор, как нашли девушек, у меня были дела поважнее.
Подобно этому.
Вижу, как кто-то входит в кабинет, и мое возбуждение растет.
Ну наконец-то! Кто-то пришел.
Наблюдаю, как он подходит к столу, берет в руки этикетку, подвешенную к цветочной вазе, и хмурится.
Ах! Джексону они нравятся!
Я должен купить ему еще цветов.
Воспользовавшись предоплаченным мобильником, звоню в офис и улыбаюсь, когда Джексон берет трубку. Он выглядит очень привлекательно в темно-синей рубашке, которую ему стоит надеть на наше следующее свидание. Не могу удержаться от мысли о том, как расстегну её и стяну с его широких плеч. Ох, как же мы повеселимся, когда полностью раздену его.
— Детективное агентство Уэллстоун...
— Привет! Меня зовут Билли, и я хотел бы узнать, не могли бы вы найти моего Вилли.
В свой суперкрутой бинокль вижу, как выражение его лица меняется.
— Ты что, наблюдаешь за мной? — рычит Джексон и смотрит не в то окно. Затем он демонстративно вытаскивает из вазы цветок и отрывает его головку. И как у него вообще получается выглядеть при этом таким красивым?
— Ты плохой, очень плохой мальчик — отвечаю я.
— Оставь меня в покое.
— Или?
— Я вызову полицию.
— Потому что кто-то купил тебе цветы? Не знал, что ты ненавидишь романтику.
— Это не романтика.
Ухмыляюсь этому красавцу, пока он сердито смотрит в окно, пытаясь высмотреть меня. Ему ни за что меня не найти.
— Нет, это романтично. Я ухаживаю за тобой, Джексон. Показываю тебе, что я — достойная пара.
— Всё, что ты мне показываешь, так это то, что ты чокнулся.
— Перестань флиртовать. Мое сердце этого не выдержит!
— Чего же ты хочешь? — Джексон старается звучать незаинтересованным, но я уверен, у него уже почти встал лишь от одного разговора со мной.
— Пять лет назад проводилось грандиозное расследование в отношении человека по имени Барри Уитт. В какой-то момент следствия он упомянул, что имел дело с Хардеком. Его привезли в полицейский участок, но затем почему-то отпустили. Почему его арестовали? Как он связан с Хардеком? И почему его отпустили?
— Я не... — колеблется Джексон. — Я не знаю. Никогда об этом не слышал. Это было в новостях?
— Полагаю, с ним заключили сделку. Возможно, он что-то сказал или сделал в обмен на свободу. Я не могу найти никаких данных об этом, но уверен, кто-то что-то да знает.
— И ты хочешь, чтобы я это выяснил и помог тебе потому, что?..
— Разве ты не хочешь его остановить?
Джексон тяжело вздыхает.
— Ладно. Я покопаюсь и посмотрю, что можно сделать. А потом, всё. Я больше не буду иметь с тобой дел.
— Я уже слышал это в прошлый раз, но мне кажется, ты слишком взволнован после нашего маленького поцелуя.
— Какого поцелуя? — сухо спрашивает Джексон.
— Блин, это удар ниже пояса. Нехорошо. И не говори мне, что не дрочил, представляя этот поцелуй. И говорил: «Ах-х, Песочный человек. Явись в моих снах».
— Это всё?
— Думаю, да. И мне нравится твоя рубашка. В ней ты выглядишь очень красивым. Но будет намного лучше, когда я сорву её с твоего чертовски сексуального тела.
Джексон вешает трубку, явно больше не в силах флиртовать.
Джексон
В данных, которые я накопал на Хардека, мне ни разу не попалась на глаза информация о том, что этого Барри привозили на допрос. Звоню Генри, но он не отвечает, тогда решаю отправиться в полицейский участок и посмотреть, что смогу разузнать.
Но прежде, чем уйти, бросаю взгляд на цветы, раздумывая, стоит ли выбросить их в мусорное ведро. Он уже не первый раз присылает мне что-то, думаю, что и не последний.
Но решаю, что цветы тут не виноваты, поэтому оставляю их.
Добравшись до участка, узнаю, что Генри на выезде, поэтому пытаюсь понять, кого ещё я могу уговорить помочь мне, и в этот момент ко мне подходит Джереми.
— Тебе что-то нужно? — спрашивает он так, будто готов помочь, если надо.
Дело в том, что я точно знаю, он работал тут примерно в то же время и действительно мог бы что-то знать.
Почему бы не рискнуть? Хуже не будет.
— Мы как-то разговаривали с Генри о том времени, когда Барри Уитта привезли на допрос, но сейчас Генри нет, так что придется нам поговорить об этом позже.
— А когда это было? — Джереми вопросительно приподнимает бровь.