— Ты определенно помогаешь людям, — улыбаясь, произносит он. — На работе и вне её.
Бросаю на него взгляд, удивляясь эмоциям в его голосе.
— Например, сегодня утром ты помог найти мои трусы, — говорит Лиленд. — Как ты узнал, где они лежали? По нюху?
Вздыхаю, хотя понимаю, что он сказал это, чтобы скрыть тот факт, что был слишком серьёзен. Лиленд из кожи вон лезет, чтобы вести себя так, будто его ничего не волнует. Знаю, когда-то нам придется сосредоточиться на этой теме, но, наверное, пока не стоит.
— Я... заглянул в ящик, который выделил тебе для нижнего белья.
— Одежда не кладется в ящики.
— Конечно же, не кладется. — Качаю головой.
— Я собирался вытащить всю одежду и засунуть туда Надувного Рэнди.
— Я ещё так и не познакомился с Надувным Рэнди.
— Он немного застенчив.
— Застенчивая надувная кукла. Как интересно.
Подъезжаю к торговому центру и нахожу место для парковки.
— Черт, — говорит Лиленд, когда я выхожу из машины.
— В чем дело? — спрашиваю, встречаясь с ним на его стороне.
— По дороге сюда, надо было послушать тот сексуальный плейлист, который я составил для тебя! Он мог бы помочь тебе настроиться на нужный лад!
— Я его выбросил, — вру я.
Лиленд в ужасе смотрит на меня.
— Ты не посмел. Под этот плейлист я собирался идти по проходу.
— По проходу чего? Местной тюрьмы?
— Как думаешь, твой отец согласится проводить меня, раз мой в тюрьме? — спрашивает Лиленд. — Я, конечно, мог бы позвонить ему, но он, вероятно, меня даже не помнит. А твой папа меня уже любит.
— Кстати говоря, он мне недавно звонил, — признаюсь я.
— Сказать тебе, что он меня любит?
— Нет, он сказал, что я забыл у них свое блюдо для печенья.
— И?
— Это всё.
— Не всё, — заявляет Лиленд, шагая рядом. — Что он думает обо мне?
— Было примерно так: «Так... тот парень, которого ты привел...», а я такой спрашиваю: «Какой именно?»
— Не смешно.
— А потом он продолжает: «Он... интересный».
— Вот оно! — Лиленд тычет в меня пальцем. — Твой отец любит меня.
— Ага, именно так это и переводится.
Лиленд начинает смеяться и протягивает мне руку.
— Ты хочешь держаться за руки на людях? — удивленно спрашиваю. Ни один из моих предыдущих партнеров никогда не просили взять их за руку у всех на виду. — Ты ведь понимаешь, что все будут пялиться на нас.
— На нас и так будут пялиться из-за моей ошеломляющей личности и нашей разницы в возрасте. Все просто подумают, что ты мой папочка.
— Да я всего на двенадцать лет старше.
— Папочка, возьми меня за руку, чтобы меня не сбила машина, — говорит Лиленд, шевеля пальцами.
Теперь на нас все смотрят, а мы ещё даже не держимся за руки. Делаю вид, что нехотя протягиваю ему руку, хотя на самом деле очень счастлив. Лиленд переплетает наши пальцы и одаривает меня самой великолепной улыбкой.
Плевать мне на то, что на нас кто-то смотрит или осуждает. Оно стоит того, чтобы увидеть это выражение на его лице.
— Джексон... — Его улыбка становится шире. — Не знал, что ты так восприимчив к общественному мнению. Ты потеребишь меня в универмаге ДжейСи-Пенни?
— Что? Нет! И кто вообще говорит «потеребишь»? Определено... нет!
— Ладно! А как насчет книжного магазина?
— Я буду держать тебя за руку. Всё остальное приберегается для дома.
— Кинотеатр! Идеальное место, чтобы подрочить.
Останавливаюсь и так как держу Лиленда за руку, он вынужден тоже остановиться.
— Посмотри на меня.
— Я смотрю, — отвечает он с такой же озорной ухмылкой.
— Сделай нормальное лицо.
— Не могу. У меня просто такое дурацкое лицо.
Стараюсь сдержать улыбку, сжимая ему руку.
— Я не буду дрочить тебе в кинотеатре. Но, если ты будешь хорошо себя вести, возможно сделаю это, когда вернемся домой.
— Что ж, тогда мы оба можем забыть об этом. Не думаю, что стану хорошим человеком в ближайшее время, — признается Лиленд.
Снова сжимаю ему руку, и он сжимает мою в ответ.
— Ты не можешь побыть хорошим в течение пары часов?
— Ну уж нет. Никто не сможет побороть этот характер.
— Хорошо. Это моя любимая часть тебя.
— Неужели? — Его глаза расширяются. — А не моя дырочка?
— Я сожалею обо всём, — отвечаю и начинаю двигаться. На этот раз быстро, так что тащу его за собой, а смех Лиленда следует за мной.
Глава 23
Четыре месяца спустя
Лиленд
— Я тебя, мать твою, замочу, если продолжишь эту хрень. Вскрою и разберу на запчасти, если не будешь меня слушаться, — рычу я.
Нажимаю на пылесосе кнопку «вкл» и красная лампочка «забит» снова мигает.
— Ты НЕ ЗАБИТ! — кричу.
Домашняя работа явно не мой профиль. Мой конек — охота за людьми. Но это в прошлом. Теперь я занимаюсь уборкой в доме, готовкой ужинов и получением твердых пятерок на всех онлайн-курсах колледжа.
Мне больше не нужно охотиться на людей или убивать их, потому что я изменился. Изменился к лучшему. Изменился ради Джексона, потому что готов на всё ради него. Даже убраться в гостиной пылесосом из ада.
Делаю глубокий вдох.
Выдыхаю и опускаюсь на колени, прежде чем переворачиваю пылесос на бок. Затем старательно разбираю его, как уже сделал это сегодня один раз. Вычищаю каждую соринку и каждый крошечный кусочек того, что может послужить пылесосу сигналом о засоре. Используя фонарик своего телефона, внимательно осматриваю каждую трубочку и каждую щель, пока не убеждаюсь, что он такой же чистый, как и в тот день, когда его собрали.
Затем поднимаюсь на ноги и включаю его.
Красная кнопка вспыхивает, и щетки отказываются вращаться.
В нелепом приступе ярости хватаю пылесос и поднимаю вверх так высоко, что колесики почти касаются потолка. Затем со всей силы швыряю этот несчастный кусок дерьма на пол.
— Умри, тупой, гребаный кусок дерьма! — выкрикиваю, когда основание пылесоса отлетает в сторону. Но я успеваю схватить его и начинаю колотить по оставшейся части в абсолютно неоправданной вспышке гнева. — Умри, ты, членосос ёба...
Открывается входная дверь, и я с ужасом поднимаю взгляд.
Затем испытываю смущение, когда понимаю, что это не Джексон вошел в дом, а сам начальник полиции, Генри Джонсон.
— Э-э...
Мы оба смотрим на разбитый вдребезги пылесос, и мне немного стыдно, что я его угробил. Я не хотел его ломать. Просто... он меня жутко взбесил.
— Ты что, новый тип грабителей, которые ломают вещи вместо того, чтобы их воровать? — спрашивает Генри.
— Я? — указываю на себя. — Это ты только что зашел в чужой дом без стука.
Генри указывает на остатки пылесоса.
— Ага, потому что услышал ужасный шум и крики. А когда постучал, то никто не открыл. Дверь была не заперта, так что я вошел. Всё в порядке?
— На полу был... паук, — говорю в ответ, откидывая в сторону сломанную ручку. — Я его поймал!
— Хотелось бы надеяться, что после такого точно поймал.
— Спасибо. Эта зараза раздражала меня на протяжении многих дней, я увидел его, когда пылесосил, и понял, что должен раздавить любыми средствами.
— Ты просто разозлился на пылесос. Ведь так? — спрашивает он.
— Да. — киваю в ответ. — Он продолжал мигать, что засорен, и не хотел работать, и я просто... — вздыхаю и опускаюсь на пол, чтобы осмотреть беспорядок. — Думаю, что смогу склеить его скотчем.
Генри начинает смеяться, и внезапно мы оба смеемся над абсурдностью ситуации. А теперь, хорошенько поразмыслив, понимаю, не стоило так злиться.