— Ладно. Но тебе лучше хорошо себя вести, слышишь? Иначе, я выпорю тебя хлыстом.
— Хорошо... и где ты достанешь этот хлыст?
— Там же, где собираюсь купить для тебя упряжь и удила, потому что ты станешь моей маленькой лошадкой-сучкой, если всё испортишь.
Фыркаю:
— Не туда, я думал, зайдет этот разговор, ну да ладно.
— Буду шлепать тебя, пока ты не начнешь тихо ржать специально для меня.
— Похоже, я буду паинькой и не сделаю ничего, что могло бы привести к такому.
Лиленд выглядит разочарованным.
— Но... я хотел кормить тебя кубиками сахара и носить ковбойские сапоги.
— А что ещё ты будешь носить? — интересуюсь, понимая, что, возможно, мог бы поддержать эту идею в зависимости от того, что он наденет.
— Кожаные гамаши.
Может, это обернется к лучшему.
— Ого. А ещё?
Лиленд ухмыляется, понимая, что мне нравится эта идея.
— И под ними ничего.
Прижимаюсь к нему и целую.
— Звучит сексуально, — шепчу ему в губы.
— Я куплю небольшую повозку и заставлю катать меня по городу в своей упряжке.
Мысленно представив это, морщусь.
— Картина меняется к худшему.
— Я переименую тебя в Болт.
— Не могу понять, почему изначально я посчитал это сексуальным, — размышляю.
— Думаю, я просто настолько отвлекся твоим образом в кожаных гамашах, что забыл, чего ты на самом деле хотел.
— Секс-раба, — отвечает Лиленд.
— И вот оно. — Прижимаю руку к его затылку и провожу пальцами по волосам, целуя в лоб.
— Так что, если тебе нужно отдохнуть от агентства... я мог бы поработать над твоими делами, — предлагает Лиленд.
— Всё нормально. Я знаю, что ты занят учебой. Мейсон справится, если хоть ненадолго перестанет флиртовать со своей девушкой.
— Ладно, — улыбается Лиленд. — Нужна помощь ещё с чем-нибудь?
— Пожалуй, гриль разжечь. Можешь это сделать, пока я переоденусь во что-нибудь полегче?
— Да, конечно.
Глава 24
Лиленд
Лежа в постели, я испытываю какое-то странное чувство вины. Джексон, словно заметив это, сжимает меня в своих объятиях ещё крепче. Отчего я только сильнее чувствую себя виноватым. Я начал врать всё больше. С тех пор, как вынужден был стать тем, кто мог уболтать кого угодно ради своих целей, я превратился в хорошего актера. Я знал, как заставить людей видеть и верить в то, что они хотят видеть и верить.
Проблема в том, что мне никогда не приходилось делать это с тем, кто был мне дорог. Возможно, потому что я никогда ни к кому не испытывал таких чувств, как к Джексону.
— Как прошел твой день? — интересуется Джексон, пока я глажу его по обнаженной спине. За последние четыре месяца я так близко узнал его тело. Каждую его частичку. Джексон такой потрясающе заботливый. Добрый. Нежный. И отличный участник в моих шутках. А ещё его сильно заботит то, что я говорю. Вот почему, если скажу правду о том, что ненавижу сидеть в одиночестве в этом доме, пока он на работе, Джексон сильно расстроится. Поэтому вместо правды с моего языка срывается невинная ложь.
— Хорошо, — отвечаю. Но это не совсем ложь. Когда он вернулся домой, мой день стал намного лучше. Потому что, когда я его вижу, забываю обо всём. Когда обнимаю его, не хочу больше ничего делать. Только быть с ним.
Я не жалею о решении оставить свою прошлую жизнь, но иногда мой активный мозг очень тяжело унять в те долгие часы, пока Джексон находится на работе.
— Особенно когда ты вернулся домой, — добавляю.
В ответ Джексон сжимает меня ещё крепче. И я понимаю, что ради него откажусь от всего этого снова и снова.
— Рад это слышать.
— А у тебя как?
— Скучно. И Мейсон действовал мне на нервы. Но твои сообщения помогли мне пережить это день, — говорит Джексон, целуя меня в лоб. — Не могу дождаться выходных, чтобы провести их с тобой.
— Это будет здорово.
Он начинает нежно поглаживать меня по спине круговыми движениями, и мы замолкаем. Вскоре его рука останавливается, дыхание выравнивается.
Но мои мысли возвращаются к Хардеку. Тому, кому удалось убежать.
Я никогда не позволял своим объектам ускользать от меня. И хотя время от времени я вспоминал про Хардека, особой вины не чувствовал. Но теперь, зная, что Джексон собирается заняться им, мне становится не по себе.
Осторожно высвобождаюсь из его объятий и встаю. Хватаю одну из футболок Джексона и, натянув её, покидаю спальню. Тихо иду на кухню и открываю лежащий на столе ноутбук Джексона. Затем беру свой и ставлю рядом.
Жаль, что он не позволил мне помогать ему с делами. Это ведь не помешало бы, так? Но я не хочу просить его об этом, потому что тогда Джексон станет задаваться вопросом, счастлив ли я. Или, возможно, начнет думать, что я хочу вернуться к прежней жизни. Или, может быть, решит, что я не стою таких хлопот.
Я никогда не смогу сделать ничего такого, что разлучит меня с ним.
Перед тем, как лечь спать, Джексон сделал несколько заметок о Хардеке, и я пробегаю глазами по его записям. Он столько много информации упускает. Фактов, которые я собирал неделями. И вот, пока Джексон спит, я копирую на его компьютер все записи, которые у меня есть на Хардека, и добавляю к его заметкам.
Покончив с этим, меняю фон его рабочего стола и возвращаюсь обратно в кровать. Теперь я чувствую себя немного лучше и могу быстро заснуть.
Джексон
— Это... Почему ты скрывал это от нас? — интересуется Генри, размахивая какими-то бумагами, когда я вхожу в зал совещаний.
— Я ... что? Я не думал, что что-то изменилось с нашей прошлой встречи, — отвечаю ему.
Генри смотрит на меня как на сумасшедшего. Этим утром я отправил ему файл по электронной почте, но решил, что это просто повторение того, что мы уже обсуждали.
— Ты шутишь? Ты ни разу не упомянул об адресах этих мест. Особенно тот, где, как ты подозреваешь, идет торговля людьми.
Пристально смотрю на Генри, в то время как все в зале совещаний уставились на меня. Это небольшая команда, но я знаю некоторых из них, так как часто прихожу к Генри. Единственные, с кем не знаком, это агенты ФБР, которые начали сотрудничать с полицией, чтобы получить любую информацию по этому делу. Как только появилась связь между Хардеком и пропавшими девушками, они включились в работу. Но после того, как девушек нашли, ФБР оставило лишь несколько своих агентов для работы с полицией, пока не возникнет необходимость в бóльших силах.
— А ... это? Ну да, извините, я на минуточку. Сгоняю в туалет.
Выхожу за дверь и вытаскиваю из кармана телефон. Захожу в папку «Оправлено» и нажимаю на документ, который отослал Генри. Открываю его и заскакиваю в уборную, закрыв за собой дверь на замок. Пролистываю свою жалкую информацию и замечаю, что в документе еще дополнительные три страницы, которые не помню, чтобы туда добавлял. И подробности.
Быстро звоню Лиленду.
— Привет, душа моя. Я только что купил новый пылесос, пожалуйста, не запихивай в него свой член, — говорит Лиленд. Его словам почти удается отвлечь меня от другой проблемы.
— Это ты добавил всю эту информацию о Хардеке?
— Нет, но, думаю, я видел, как прошлым вечером мыши сновали по твоей клавиатуре. Конечно же я! Кто ещё мог это сделать?
— Блин, мог бы мне сказать. Я поделился этим файлом со всеми на совещании и даже не читал, что ты там написал.
— Ага... — хихикает он. — Эта информация предназначалась только для тебя. Не знал, что ты так любишь делиться. Со мной ты редко чем делишься. Я тебя прошу: «Покажи мне свои яйца», а ты в ответ: «Нет, это моя мошонка».
— Мы были на семейном пикнике!
— Э-э. Ладно Как бы там ни было, я просто подумал, что раз уж сам не могу использовать эту информацию, может, тебе пригодится.