***
Перед глазами Кальдура потемнело, он пытался проморгаться и всё не мог понять — то, что он увидел, было коротким виденьем или он правда увидел часть живого доспеха у темницы.
Тело старика ещё дрожало, шея плевалась кровью, ребёнок и женщина истошно орали. А Кальдур не мог оторвать глаз от идеального среза, который просто не мог оставить обычный и использующийся каждый день меч.
Раздался новый крик, на этот раз мужской.
Молодой парень бежал на Мерроу с вилами на перевес. Никто из темников не шелохнулся, только Томмет мотнул в его сторону арбалетом, но тут же на пути стрелы оказался Гарз, улыбающийся ему издевательской улыбкой. Юноша коротко крикнул на застывшую Мерроу, оттянул вилы назад и со всей силы вбил их ей в живот, туда где заканчивалась короткая кираса.
Мерроу покачнулась, захрипела, отошла назад и упала на колено. Темники всё не шевелились, спокойно наблюдали сцену, а юноша выглядел таким же потерянным и непонимающим, как и Кальдур.
Томмет нарушил тишину и хрип Мерроу ругательством, достал мешочек Кальдура и отдал назад улыбающемуся Гарзу.
— Говорил же, что один попробует! — радостно шепнул Гарз и убрал добычу за пояс.
— Вы что ставки и на меня теперь делаете? — злобно прохрипела Мерроу.
Гарз и Томмет напряглись, стыдливо опустили глаза.
— Нет, госпожа, — оправдался Гарз. — Только на то, что кто-то попытается тебя убить. Госпожа.
— И что, — Мерроу поднатужилась и достала вилы из своего живота, — это считается?
— Ну-у-у, — задумался Гарз. — Вилами легко убить можно. Так же, Томмет?
— Да, — нехотя согласился проигравший спор долговязый. — Всё равно что копьём, только дырки четыре будет.
Немного крови вытекло из её живота, и кровотечение остановилось. Кальдур не ошибся. Доспех уже исцелял её раны, и эта была совсем незначительной, только её форму попортило. Она поднялась с колена и пошла к юноше. Храбрости на большее у него не хватило, он крикнул от ужаса, развернулся и дал дёру.
— Нет, Томмет, — Мерроу остановила дёрнувшийся арбалет. — Пускай бежит и расскажет, что видал. Пускай бояться. Я неуязвимая. Меня нельзя убить.
— Как-то это не по людски, госпожа, — встрял расстроенный Гарз. — Он тебя всё-таки тронул. Может, я ему хотя бы руку оттяпаю. Быстро щас его на коне догоню.
— Нет, — отмахнулась Мерроу. — Но сегодня лучше никому меня не злить.
Собака коротко гавкнула и вдруг унеслась в дым. Мерроу проводила пса тяжёлым взглядом, и перекинула его на сжавшихся Гарза и Томмета.
— Сглазила, получается, — мрачно заявила она.
— Справа! — крикнул кто-то из темников.
Отряд тут же собрался, сместился к центру деревни, встали полукругом, ощетинился короткими копьями и прикрылся щитами. Рявкнувший Гарз остался стоять рядом в полный рост с предводительницей. Мерроу опустила глаза на длинное древко стрелы, воткнувшееся в нескольких сантиметрах от её сапога.
Какое-то время ничего не происходило, и из дыма вышел мужчина. Он был высок, крепок в плечах, имел почти кошачью грацию, удивительное спокойствие и недавно открашенную броню времён Шестой Битвы. Ветеран оглядел темников, даже не пытаясь извлечь оружие из ножен, словно это он был хозяином положения.
— Ну наконец-то! — радостно воскликнул мужчина. — Попались, голубки. Ну и далеко же вы забрались от дома.
Он оглядел пылающие дома, растерзанных жителей, помрачнел.
— Вот значит почему поймать-то вас не могли. И полчаса не прошло, как всю деревню под корень срезали, ублюдки недоделанные. А мы вас в соседнем посёлке ждали. Еле добежать успели. Давно на вас охотимся, людоеды. Сдавайтесь. И я гарантирую вам лёгкую и быструю смерть. Мусор надо вымести с этой земли.
В тишине раздался надрывный и долгий смех Гарза, тот схватился за живот и сложился пополам.
— А ты с юморком, — хохотнул ветеран. — Если переживешь бой, я разделаю тебя как свинью, и ещё живого кину свиньям, чтобы они начали жрать тебя, пока ты ещё дышишь. Повторяю второй и последний раз — сдавайтесь. Нас втрое больше, и мы не деревенщины. Видали мы зверей и похуже во время Шестой. Вы окружены и никуда отсюда не денетесь. Один шаг в сторону лошадей, и стрелы полетят.
— Вы что в глаза е...тесь сегодня? — холодно спросила Мерроу Гарза, тот виновато опустил глаза. — Кто фланги стерёг?
— Кто стерёг, у того уже глотка перерезанная или стрела в башке торчит, — перебил её ветеран. — Чё думаете одни тут как воевать знаете?
Мерроу повернулась к нему, и ветеран разглядёл её лицо, помрачнел ещё больше.
— И что с вами, подменышами, на этом сраном острове творят-то? Доченька, шла бы домой, сорвала бы с себя эту треклятую форму и нашивки, покаялась бы, отмыла руки от крови, да поклонилась матери, попросила бы у всех и у Госпожи прощения.