Яркая вспышка, прошла так же стремительно, как и началась, а я вновь погрузился во тьму. Теперь я точно осознавал, что нахожусь сейчас в своем теле, и просто просыпаюсь. Но перед тем как раскрыть глаза, до моих ушей донесся разговор и до боли знакомый голос.
— Максим… Максим — кричала моя мама, прерываясь разве что на всхлипывания и вытирая слезы со своих глаз.
— Послушайте, Светлана, я понимаю что это трагедия и как бы больно мне это не было говорить, но он уже не очнется.
Такие слова довались мужчине нелегко, да и по его голосу можно было понять, что не привык он так безжалостно рубить правду-матку.
— Сейчас его состояние….. «жизни» — сделав паузу подбирая это самое слово, он продолжил — Поддерживает только аппарат, да и не хочется мне этого говорить, но сейчас его придется отключить, потому как, если я этого не сделаю, вам будет выставлен счет.
— Но ведь он еще может очнуться, он ведь еще жив, я это чувствую — навзрыд, будто тараторя, проговорила моя мать.
Я же все это время силился открыть глаза, но меня как будто что-то сдерживало, да и эта боль, которую я сейчас испытывал, не давала полностью прийти в себя. Я старался как мог пересиливая ее, но пока успехом даже не пахло, помогал лишь тот разговор который я сейчас слышал и который приводил меня в бешенство.
— Я понимаю ваши чувства — медленно и не уверенно проговорил мужчина, сдаваясь под напором чувств моей матери и своих собственных — Но дальше только кабала, в которую вы попадете. Подумайте о своей дочери, как вам жить с такими долгами. — заканчивал мужчина фразу уже практически себе под нос, сам стесняясь своих слов.
— Да что вы… — выкрикнула мама, после чего послышался звук пощечины. После этого в комнате послышались шаги и еле слышные слова мужчины — Извините.
— Максимушка…. — навзрыд проревела мама.
«Так дело не пойдет. Что я боли не видал?» — Давая себе мысленную пощечину, подумал я. «Да сколько ты раз сам себя по кусочкам собирал, а? Разлегся здесь, еще мать заставляешь плакать. Давай уже, открывай свои гребаные глаза!»
И вот не знаю, толи помогла само-мотивация, толи слезы матери, которые я ощутил на своей щеке, но веки, хоть и со скрипом, но стали подниматься, а в глаза ударил яркий свет.
— Мама — прошептал я, все еще ничего не видя, но этого было достаточно.
— Максимушка, родненький мой, мама здесь, мама рядом.
А на мою щеку тем временем градом посыпались материнские слезы. Но только на этот раз они были больше от радости, чем от боли и страдания за своего сына.
Мать прижалась к моей щеке своей и обхватила мое лицо одной рукой, а второй что-то нащупывала чуть выше моей головы, все время причитая.
— Все хорошо, родной, все будет хорошо.
Сил сказать что-то еще у меня уже не было, а вот глаза уже начали привыкать к свету как в комнату кто-то вошел.
— НЕ МОЖЕТ БЫТЬ — просто прокричал мужчина.
Это был тот самый врач, которой несколько минут назад разговаривал с моей матерью. Понял я это только из-за того, что не так давно слышал его голос, а вот разглядеть его сейчас я просто не мог. Все перед моим взором было как в тумане, глаза просто напросто не могли сфокусироваться на чем-то, блуждая по округе выискивая знакомые очертания.
Силуэт мужчины после выкрика, тут же бросился к моей кровати с другой стороны и без каких либо слов он положил руку мне на грудь, которую я к слову совсем не чувствовал, как и остального своего тела. В голову прокрались самые ужасные мысли, но обдумать я их не успел, так как просто провалился в сон.
Сна как такового у меня не было, я просто провалился в бессознательное состояние, но вот назвать его так у меня не поворачивался язык, все же сознание сейчас работало. А поскольку занять его было нечем, я принялся вспоминать, как я умудрился очутиться в здесь и сейчас. История действительно интересная, но вот только трагичная, хоть и напичкана фэнтэзи до самых краев.
«С чего бы начать….. Ах, ну пожалуй начну со своей первой смерти, вернее той, которую помню по старшинству. Все было просто, меня сбила машина, и не как в пресловутых романах, когда я спасал от смерти девушку или ребенка, нет, тут все без геройств, пьяный мажор водитель, не сбавляющий скорости, пролетел на красный свет. Там не только я погиб, было много народу, так что, каким-то особенным я себя не считал.
Дальше, первое что помню, это девушка, милая и очень-очень грустная. По-другому я ее описать не могу, поскольку она была, как бы это сказать, не материальная, без определенных черт лица и фигуры, но вот ее эмоции, их я запомню на всю жизнь. Печаль и боль, которую она испытывала, я прочувствовал всем своим сердцем, которое готово было разорваться в любую минуту. Между нами образовалась связь, как она объяснила, после перемещения моей души в этот мир.