Дни новогодних праздников были заполнены многочисленными развлечениями (подробнее см. [Календарные обычаи, 1985, с. 111–116]).
После торжеств первого полнолуния года жизнь постепенно входила в обычное русло, и крестьяне начинали готовиться к весенним работам.
Японцы
В традиционной культуре японского народа значительное место всегда занимали календарные обычаи и обряды. Это были обряды, отмечающие изменение природного цикла, переход от одного времени года к другому. И прежде всего, это были обычаи и обряды, связанные с земледельческим трудом.
Календарные обычаи и обряды в традиционной культуре японцев
Многие из календарных обычаев и обрядов возникли еще в глубокой древности, когда от получения хорошего урожая зависело не только благополучие, но и само существование людей. Различные ритуалы и церемонии, имевшие целью обеспечение богатого урожая, были важнейшей частью древней религии японцев, породив весенние и осенние коллективные сельские праздники в честь Бога-покровителя деревни (Тиндзю).
На основе этих раннеземледельческих культов сложилась позднее национальная религия японцев — синто. Как и многие другие религии, синто укоренился в жизни народа, вобрав в себя все богатство праздников и обрядов трудового календаря. Большое число японских календарных обычаев и обрядов берет свое начало в синтоизме. Возможно, это связано с тем, что «отношение японской религии к миру как к конечной реальности содержит зерно двух различных направлений веры и поклонения: одно обращено к природе как загадочному источнику всей жизни и щедрому дарителю изобилия; другое — к сонму предков, присутствие которых продолжает ощущаться в этом материальном мире» [Мараини, 1980, с. 14]. Видимо, поэтому многие японские календарные праздники проводились главным образом на базе синтоистских храмов-святилищ. Иэнага Сабуро рассматривает, например, сложившуюся еще в первобытном обществе систему земледельческих обрядов и празднеств именно как национальную религию [Иэнага Сабуро, 1972, с. 34].
Проникший в VI в. в Японию буддизм с его способностью к быстрой адаптации и трансформации дополнил местные культы рядом этических понятий, которые в них отсутствовали. На основе этого и возник синто-буддийский синкретизм (подробнее см. [Светлов, 1985, с. 40–47]). Материальным воплощением подобного явления было создание синто-буддийских храмов, например, храмов бога Хатимана. Хатиман был первым синтоистским богом, который изображался в обличье буддийского монаха. В свою очередь, бодхисаттвы изображались в синтоистских одеяниях, и их иконография значительно отличалась от традиционно буддийской. В синтоистских святилищах, например, в храме Уцукусима (префектура Хиросима, XI в.), поклонялись одной из самых популярных бодхисаттв — одиннадцатиликой Каннон, Богине милосердия (санскр. Авалокитешвара) [Noma Seiroku, 1964, т. 1, с. 121, 127, 158].
Синкретизм этих двух религий весьма наглядно проявился в календарных обычаях и обрядах японцев. Из года в год в Японии отмечались весенние и осенние синтоистские праздники, в основе которых лежат важные этапы сельскохозяйственной деятельности. Но и такие, казалось бы, чисто буддийские ритуальные церемонии, как проводившиеся во время Дней весеннего и осеннего равноденствия (Хиган) или Дней поминовения усопших (О-Бон), впитали в себя элементы синтоизма. Иэнага Сабуро отмечает, что «церемония праздника О-Бон, когда, как считается, души предков выходят из могил и возвращаются домой, совершенно не поддается объяснению с точки зрения догматов буддизма, отрицающего бессмертие души. Это явно обряд национальной религии, облаченный в буддийские одежды» [Иэнага Сабуро, 1972, с. 39].
Японские календарные обряды и обычаи — это главным образом праздники древнего сельскохозяйственного календаря. Они отразили все многообразие трудовой деятельности японцев, связанной с освоением окружающей среды и земледелием, фенологические и экологические познания людей. Иными словами, это совокупность сведений и периодически сменяющих друг друга природных явлениях, их влиянии на вегетацию земледельческих культур, урожай, а, следовательно, и на жизнь человека. Почти все древние японские праздники связаны с сельским хозяйством, в частности с производством риса. Они приходятся на времена, когда крестьяне обрабатывали землю, высаживали рассаду, собирали урожай. Трудовые процессы сопровождались обычаями молиться богам или благодарить их [Yanagida, 1957, с. 268].