В число пожертвований входили и другие дары, как правило, весьма значительные по своей стоимости: серебряные и бронзовые литые фигуры богов буддийского пантеона, одежда, ткани, меха, шкуры животных, скот (лошади, быки, овцы), юрта с полным набором мебели, кошм и т. д. По завершении церемонии вручения пожертвований начиналась развлекательная часть Надома с угощением и играми. На такой Надом съезжались не только участники соревнований, но и народ со всех концов Монголии. Появление Богдо-гэгэна и его свиты в пышных одеждах, вручение ему дорогостоящих даров, благословение им победителей Надома и всех присутствовавших производили громадное впечатление на народные массы и всячески содействовали упрочению культа «живого бога» — Богдо-гэгэна [Шастина, 1934, с. 72–73].
Специфическая направленность Надома этого периода на возвеличивание Богдо-гэгэна вызвала к жизни ряд дополнительных правил; например, три коня, получившие первые призы на скачках, переходили в собственность Богдо-гэгэна; борцам-аратам запрещалось побеждать борцов, выставленных Богдо-гэгэном, что неоднократно вызывало протесты в народе. Более демократическими были порядки на Надоме, который продолжали устраивать хошунные князья в своих ставках, что совершенно не препятствовало проведению Надома общегосударственного масштаба.
После завоевания Монголией в 1911 г. автономии местом проведения Надома стало подножие горы Богдо-ула (долина Толы). Снова изменилось название, теперь оно стало звучать как Подношение десяти хошунных правителей (Арбан засагийн даншиг). Изменение названия позволяет считать этот период, правда непродолжительный по времени (1911–1921), четвертым этапом существования Надома. Однако по-прежнему центральным моментом праздника считалось вручение даров Богдо-гэгэну, соединявшему в то время в своих руках религиозную и светскую власть над феодально-теократической Монголией.
С 1921 г. начался новый, пятый по счету этап в истории Надома, он стал называться Государственные народные военно-спортивные игры (Улсын аратын циргийн наадам) и был приурочен к дню победы Народной революции 11 июля. С тех пор Надом ежегодно проводится именно в этот день. В первые годы после революции в нем еще были сильны религиозные элементы: совершался буддийский хурал по случаю открытия Надома и освящения знамен. Другой хурал проводился в честь горы Богдо-ула. Кроме того, ламы во время празднества ежедневно возносили молитвы о хорошей погоде и о том, чтобы не было дождя в период Надома [Шастина, 1934, с. 73]. Это своего рода ритуальная инверсия, ибо если отбросить в сторону политические, идеологические и гражданские функции Надома в средние века и новое время, то поначалу молитвы, адресованные Духу-хозяину местности, содержали просьбы как раз о дожде, а не о его отсутствии, так как без дождя выгорали пастбища, погибал скот, нищали люди, чье благосостояние зависело от обилия скота.
В современной Монголии религиозная часть Надома постепенно сошла на нет, и он действительно превратился в военно-спортивный праздник включающий в себя парад войск в столице, демонстрацию трудящихся (в столице и аймачных центрах), спортивные соревнования (в столице, аймачных и сомонных центрах) и сопровождающие их ярмарки, смотры самодеятельных и театральных коллективов, народные гулянья.
Несмотря на изменения, которые на протяжении веков пережил Надом, его традиционная сущность выдержала испытание временем и сохранила свою эмоциональную и социальную значимость. Это, прежде всего, касается уже упомянутых выше трех национальных видов состязаний — борьбы, стрельбы из лука и скачек как специфических явлений праздничной культуры монголов.