Первое состязание — национальная борьба (бөх барилдах). В наши дни мало известно о подготовке борцов в средневековье, о способах их тренировки и закалки. Иногда в источниках встречаются упоминания о силачах, к которым благосклонно относились великие каганы. Рашид-ад-дин (1240? — 1318), придворный историк, врач и визирь государства Ильханов, среди развлечений при дворе Хубилая в Пекине упоминает и о борьбе, на которую любил смотреть каган, в которой состязались между собой кипчакские, китайские, монгольские борцы. Естественно, когда побеждал монгол, каган одаривал его особенно богато. Один из вставных эпизодов в «Сборнике летописей» Рашид-ад-дина сообщает о борце Филэ, которого Хубилай в награду за его победы женил на «луноликой девушке», одной из придворных красавиц, полагая, что осчастливил не только его, но и ее. Однако Филэ не прикасался к ней, боясь утратить свою силу. Девушка пожаловалась Хубилаю на такое поведение мужа. Хубилай разгневался на борца, а тот оправдывался, говоря, что сила его пропадет. Тем не менее, Хубилай счел, что продолжение рода важнее, и, запретив Филэ впредь участвовать в состязаниях, повелел ему жить с женой и производить наследников рода [Рашид-ад-дин, 1960, с. 60–61]. Таким образом, из этого отрывка мы узнаем, что воздержание считалось способом сохранения и усиления борцовских качеств.
По традиции число борцов не должно было превышать 1024. Однако такое число участников могло быть только на государственном Надоме, куда съезжались борцы со всей страны. Если число борцов оказывалось нечетным, то судьи долго решали вопрос, кто должен остаться без пары. Обычно таким оставляли самого сильного борца, который, однако, тоже выходил на поле и сражался с невидимым противником, имитируя все необходимые движения, и лишь в самом конце состязаний у него появлялся настоящий противник [Шастина, 1934, с. 77].
Сначала на поле выходили самые слабые пары, которых постепенно сменяли все более сильные и ловкие, последними же выступали самые известные борцы. По правилам все борцы были одеты в особую форму: плавки (жодог), курточку с длинными рукавами, прикрывающую спину, но оставляющую открытой грудь (зодог), головной убор старого военного образца сплошным или поделенным на четыре части околышем из черного бархата и высокой конусообразной макушкой, увенчанной сплетенным из цветного шнура изображением «узла счастья» (өлзий), национальные сапоги (гутул).
Участник состязания в национальной монгольской борьбе. Борец выходит на поле, приседая и взмахивая обеими руками, как бы имитируя полет мифической птицы Гаруды. Прорисовка В.И. Агафонова.
На поле, где происходила борьба, устанавливались три шатра. В двух из них переодевались и отдыхали после схватки с противником борцы, в центральном сидели судьи, наблюдавшие за борьбой и сообщавшие о ходе борьбы и исходе соревнований. Каждому борцу полагалось иметь своего секунданта (засуул), который защищал его интересы перед судьями (особенно если возникал какой-либо конфликт), следил за ходом схватки, подбадривал своего подопечного, держал его шапку, пока тот боролся, подносил ему в минуту отдыха кумыс, а в случае победы борца поднимал вверх его правую руку, тем самым оповещая всех присутствующих о решении судьи. Секундант был одет в национальный халат (дээл), поверх которого полагался жилет без рукавов (хантааз), и в такую же шапку, что и у борца.
Борцы-соперники выходили на поле с разных сторон в сопровождении своих секундантов. Их походка, приседания, взмахи рук, похлопывание себя по голым бедрам воспроизводили полет орла или, как часто пишут в литературе, мифической птицы Гаруды. (Гаруда — персонаж древнеиндийской мифологии, заимствованный буддизмом, а затем и монгольским ламаизмом. Гаруда почитался как одно из перерождений Шакьямуни, а также как постоянный враг и пожиратель змей, в клюве с которыми его обычно изображали.) Это было формой представления борца зрителям, которые радостно приветствовали его появление на поле. В прошлом ритуал первого появления борцов сопровождался их поклонением Богдо-гэгэну, после чего они возвращались к отведенному им месту [Цэвэл, 1951, с. 21–25]. На столичном Надоме одновременно выпускалось на поле до десяти пар, на аймачных и сомонных — всего две-три.
Секунданты снимали с борцов шапки и на протяжении всей схватки держали их в руках. Борцы сближались, похлопывая себя по бедрам, наклонялись друг к другу, приседали, опираясь одной рукой на колено ноги, вторую руку держа свободной, готовой для схватки. Они выжидали, застыв, или, наоборот, старались обойти противника и найти у него слабое место, а найдя его, мгновенно кидались в бой. Если выжидательная фаза затягивалась, секунданты подбадривали своих подопечных довольно внушительными шлепками по спине и бедрам, вызывая смех зрителей.