И. Кабзиньска-Ставаж приводит сведения о том, что некоторые группы западных монголов играли в игру «кидать белую палочку» и зимой и что у калмыков эта обрядовая игра также отмечена и как летняя и как зимняя, хотя в качестве разыскиваемого объекта у них могла выступать необязательно белая палочка, а кожаный мяч или клубок шерсти [Kabzińska-Stawarz, 1983, с. 143–144]. Она полагает что эта игра устраивалась на пересменке сезонов года и символически воспроизводила смерть и воскрешение природы, переход из этого мира в иной и т. д. [Kabzińska-Stawarz, 198 с. 138–141].
Этот обычай и поныне сохраняется в Монголии в среде молодежи — не только сельской, но и городской, студенческой, и, вероятно, прав монгольский писатель Д. Цэмбэл, говоря следующее: «В эту короткую изумительную летнюю ночь получает выход накопившаяся радость и энергия. Этой праздничной ночи юноши и девушки ждут целый год, и она как бы вознаграждает их за долгое ожидание. В эти лунные ночи дети вступают в свою юность, а юноши и девушки познают таинственную сладость первой любви. Эта летняя ночь с ее чистым лунным светом и эта красивая поляна, вместившая в себя столько искреннего молодого счастья, навсегда остаются в памяти тех, кто был на ней» [Цэмбэл, 1981, с. 11].
Может быть, именно в снятии запретов, которые налагает общество на своих членов, в возможности хоть на одну ночь забыть о них скрыто подлинное назначение этих обрядовых игр в системе монгольской культуры.
Осенне-зимние обычаи и обряды
В начале осени, когда приходило тремя валять войлок, когда была собрана вместе шерсть летнего и осеннего настрига, группа семей, живших в одном хотайле, состоящих в родстве или просто соседей, выбирали день, когда можно было начать одно из самых важных дел в хозяйстве кочевника. Все участники предстоящего события собирались с утра в одной из юрт для совместной утренней трапезы. Ели вареную баранину, пили кумыс (к этому времени его заготовляли в большом количестве). Столь плотный утренний завтрак просто необходим, так как валяние войлока — дело трудоемкое и требует от всех участников большой затраты сил. Предварительно вымытую, очищенную от колючек, высушенную шерсть раскладывали на земле, подстелив либо кожу, либо старый войлок, либо плетенную из травы циновку, и начинали сбивать шерсть в плотную массу, периодически смачивая ее молочной сывороткой.
Размеры кусков войлока обычно довольно большие (4×4, 5×5 м), поэтому такой работой одновременно могло быть занято до 8-10 человек. На изготовление войлока шла шерсть овец летней и осенней стрижки и шерсть ягнят. Шерсть верблюдов, коз, сарлаков, конский волос для этой цели не годятся, так как не содержат клейкого слизистого фермента, позволяющего сбить ее в плотную массу. Лишь линька крупного рогатого скота используется иногда во внутреннем слое войлока [Нямбуу, 1974, с. 228].
Монголам известно несколько способов орнаментации войлока, из которых наиболее популярен способ сквозной узорной прошивки нескольких слоев. Самые популярные узоры: меандр, бегущие волны, цветок лотоса, нить счастья, рога барана, свастика, зигзаги, плетенка и т. д. Все они в той или иной степени выступают как символы удачи, счастья, благополучия, богатства, пожелания успеха [Кочешков, 1979, с. 82]. Однако вышивка по войлоку — это уже более поздний этап работы над ним. Он длился иногда неделями, а иногда даже месяцами. Занимались вышивкой женщины, преимущественно зимой, когда больше свободного времени и меньше других забот, связанных с ведением скотоводческого хозяйства.
Традиционные орнаменты — символы пожелания долголетия, счастья, благополучия. Прорисовка В.И. Агафонова.
Войлок готовили на протяжении нескольких дней; закончив один рулон, начинали делать другой, пока не израсходуют всю шерсть, предназначенную для переработки. А потом наступал день найра — пиршество по случают завершения этого вида работы. Поскольку в изготовлении войлока ежегодно в каждом айле участвовали одни и те же семьи, то найры по этому случаю они устраивали у себя по очереди. В этом году — в одной семье, в следующем — в другой и т. д.