С конца 10-го месяца в монастыре Гумбум начиналась подготовка к празднику 15-го дня 1-го месяца следующего года, когда монахи приступали к лепке из масла изображений для Праздника подношений 15-го дня, или для Праздника цветов и масла. Рабочий день скульптора продолжался с восьми утра и до восьми вечера. Необходимый материал заготавливался впрок членами специально созданной комиссии, которые заранее собирали деньги и необходимые припасы почти на протяжении всего года [Thubten Norbu, 1982, с. 126, 128–129, 134].
Ламы лепят фигурки из топленого масла [Цинхайский храм, 1981, с. 16]. Прорисовка Г.В. Вороновой.
Поздней осенью убранные поля специально заливались водой, и в течение зимы они стояли под слоем тонкого льда, так как ледяная «шуба» предохраняла плодородный слой почвы от выдувания ураганными ветрами. Существовала поговорка: «Когда ветер сбивает с ног человека, землю пронизывает тепло».
На 11-й месяц в Тибете приходилось несколько официальных праздников. В 6-й и 7-й дни 11-го месяца отмечался Праздник победы над девятью несчастьями. В эти дни следовало не ссориться, избегать давних врагов, не выяснять никаких отношений, поскольку, согласно легенде, с одним человеком в этот день приключилось девять бед. Считалось желательным также, чтобы в этот день под одной крышей не собиралось девять человек [Тхубдэн Санчжэ, 1974]. Существовало поверье, что для человека особую опасность представляют те годы его жизни, которые оканчиваются на девять (9, 19, 29, 39 и т. д.). Опасным периодом жизни человека считался также год, совпадавший с годом циклического знака, под которым он родился, такой год назывался «несчастным годом» [Nebesky-Wojkowitz, 1956, с. 518]. Для того чтобы избежать опасности в такие годы, исполняли церемонию «спасения от девяти» [Nebesky-Wojkowitz, 1956, с. 519].
В один из «счастливых дней» 11-го месяца совершался обряд, который официально назывался «торма девяти вершинам» [Тхубдэн Санчжэ, 1974] и состоял из нескольких этапов. В год птицы каждые 12 лет предпринималось «паломничество по шести округам». Паломничество осуществлялось йогами монастырей школы Каджудпа, специализировавшейся на йогических упражнениях. Такой обряд предпринимался для того, чтобы «разрушить» силы злых демонов и «очистить» от них места, через которые пролегал путь паломников. Такое паломничество предпринималось еще и для того, чтобы подобными состязаниями поддерживать высокий уровень мастерства тибетских йогов, а также для «очищения» йогической силой данных мест от зловредных духов.
В 11-м месяце, в самые холодные дни, устраивались соревнования мастеров йогического искусства аккумулирования внутреннего тепла тела (туммо). Каждый из мастеров туммо приходил к месту соревнования, имея при себе 12 больших простынь и полу проваренную похлебку из пшеничной муки. Раздевшись донага, он окунал простыню в ледяную воду, завертывался в нее и выпивал чашку варева. Тепло, излучавшееся телом йога, высушивало простыню за короткий промежуток времени. Этот процесс повторялся 12 раз. И тот, кому удавалось высушить 12 простынь, считался победителем [Nebesky-Wojkowitz, 1956, с. 534].
К этому же времени или к сезону Линга (точная дата неизвестна) относились состязания боевых монахов двух монастырей — Сэра и Брайбун, так называемых «лентяев» (дабдоб). Это особые группы военизированной охраны монастырей, которые выделялись своим особым костюмом, прической, гримом среди прочей монашеской братии. Их оружием были ключи и ножи. В их задачу входила защита монастыря от внешних нападений, а также поддержание порядка и дисциплины внутри монастыря.
В 11-м месяце боевые монахи монастыря Сэра бегали обнаженными по льду застывшей реки и вдоль ее берегов на несколько километров.
Наиболее именитые соперники двух монастырей — Сэра и Брайбун — встречались в состязаниях в силе и мастерстве каждый седьмой год. По тому, кто одерживал победу, предсказывали урожай будущего года, поскольку названия монастырей были значимыми: Сэра — монастырь «Град», Брайбун — монастырь «Куча риса» [Mackdonald, 1978, с. 46; 1929, с. 70].
В 11-м месяце военизированные группы монахов соревновались между собой и внутри монастыря, с командами других монастырей, а также с группами светских людей [Цыбиков, 1918, с. 294–295]. Один из видов состязаний назывался «козлиный прыжок» или «каменная ограда». Участники состязания прыгали в длину с высокой платформы в большую прыжковую яму (высота платформы — метров пятнадцать, ширина прыжковой площадки — около метра). Яма для прыжков наполнялась мягкой землей, чтобы смягчить приземление.