Обряд сжигания торма — «шестидесятника» (дугчубы), — проводившийся ежегодно в 29-й день 6-го месяца, в канун открытия театрального сезона «пьес урожая», имел аналогом подобное сожжение «шестидесятника» во время церемонии «разбрасывания торма» в 1-м месяце. И в том и в другом случае обряду предшествовало торжественное шествие к месту сожжения. В летний период главное действующее лицо церемонии — оракул, зимой — настоятели трех монастырей (Сэра, Галдан, Брайбун). После сожжения торма происходила смена власти, что само по себе как бы знаменовало начало «новой» жизни. В монастыре Брайбун избирались новые управители летом; в Лхасе в 1-й месяц года избирались правители Монлама. Смена власти сопровождалась совместной трапезой, обменом подарками. В Новый год на домашних алтарях обязательно устанавливается специальное блюдо чэмар, которое как жертвоприношение используется во время обрядов благодарения и благопожелания и весной, и осенью.
Разнообразные паломничества как в горизонтальной плоскости (т. е. обход определенной территории по провинциям), так и по вертикали (т. е. освоение зон обитания) фиксировали, имитировали «присоединение» новой территории. Наличие в древнем Тибете сезонных ставок правителя (цэнпо), сопровождавшихся его сезонными передвижениями по стране, сезонными советами, обходы храмов, деревень, городов, ритуальных мест по кругу представляли собой символический акт «отделения» от внешнего мира, создания барьера, «препятствовавшего» злым силам, и установления единой территории коллектива. Почитание значимой ландшафтной точки конкретной территории было преимущественно связано с почитанием предков. В тех случаях, когда данная точка формировала микроклимат, с ней связывался и цикл погодных обрядов.
Состязания йогов — прыжки в длину с босыми ногами и обнаженным торсом — должны были, по-видимому, способствовать «накоплению» и «усилению» сил природы и космоса в критические периоды жизни коллектива. Именно поэтому, наверное, день Ухода Цзонхавы в нирвану отмечался в середине или во второй половине 12-го месяца, когда солнце убывало, убывали дни, когда было необходимо поддержать любым способом утраченные силы. Отмечавшийся в это время Праздник огней «возвращал» необходимую энергию солнцу, дню, времени, новому космосу.
Заключение
Обобщенный в монографии материал по календарным обычаям и обрядам годового цикла пяти народов Восточной Азии — китайцев, корейцев, японцев, монголов и тибетцев — в XIX — середине XX в. выявляет их неразрывную связь со всей традиционной, своеобразной культурой каждого из изучаемых народов. Неотъемлемой частью традиционной культуры предстают и народные праздники годового цикла. Как одно из средоточий духовных и материальных ценностей каждого из этих народов, они несли в себе колоссальный эмоциональный заряд, синтезировали в себе философские и эстетические воззрения и представления о жизни, о человеке, о мире, о добре и красоте, сложившиеся в недрах многовековых народных культур.
Календарные обычаи и обряды, а также праздники годового цикла китайцев, корейцев, японцев, монголов и тибетцев в исследуемый период являют собой многогранное, многослойное явление, в котором оказались спрессованными и одновременно сосуществуют представления, религиозные системы и идеологии различных исторических эпох, начиная с самых древних, архаических и включая современные инновации. Жизненность календарной обрядности, очевидно, была предопределена и тем, что в ней на протяжении веков наряду с появлением новых обычаев и обрядов сохранялись традиции предшествующего времени; при этом нередко «новое» находило аналог в «старом», а «старое» продолжало бытовать в новых формах.
Представленный в книге материал свидетельствует о том, что на рубеже XIX–XX вв. у изучаемых народов бытовали свои неповторимые модели календарных праздников, отражавшие самобытность духовной и материальной культуры каждого из них. Истоки специфики календарных обычаев и обрядов, а также народных праздников года коренятся в особенностях климатических и региональных условий, хозяйственно-культурных типов (ХКТ), в неповторимости исторического опыта каждого из народов, в политической, экономической и культурной истории, в категориях времени и истории календаря.