Празднование Нового года было также поводом для подтверждения своих социальных связей. Это было время, когда родственники и знакомые наносили друг другу визиты или посылали друг другу поздравления.
Новогодний период, как считалось, определял удачи и неудачи на весь наступающий год. Отсюда множество связанных с празднованием Нового года обычаев, призванных обеспечить счастье в начавшемся году. К их числу можно отнести бодрствование в новогоднюю ночь (что называлось «оберегать год»), обычай писать иероглифы с «хорошим смыслом», запреты в первые дни года брать воду из колодца, готовить пищу, пользоваться режущими и колющими предметами, различные табу, касавшиеся речи и поведения, гадания об урожае и пр.
Встреча Нового года заканчивалась в 5-й день 1-го месяца, когда в большинстве районов Китая убирались подношения на семейном алтаре и большинство атрибутов новогоднего убранства дома, а также совершался обряд «проводов демона бедности»; на следующий день возобновлялась торговля в городах. Тем не менее, магические обряды, имевшие целью сохранение отдельных аспектов «новогоднего счастья», совершались до конца первой декады 1-го месяца.
Частью новогодних празднеств были обряды, связанные с днем Начала весны (ли чунь). Важнейшим среди них был официальный обряд раздирания «весеннего быка», который совершался следующим образом: по улицам городов ходила процессия с глиняной фигурой быка, которую затем бичевали и раздирали во дворе местной чиновничьей управы. Как и большинство новогодних обрядов, раздирание «весеннего быка» было призвано укрепить силы плодородия земли.
Заключительным этапом празднования Нового года был праздник Первой ночи (юань сяо), продолжавшийся в течение нескольких дней (обычно с 13-го по 17-й день) в середине 1-го месяца. Характерной его особенностью (равно как и всей новогодней обрядности) был обычай зажигать по ночам во дворах домов и на улице множество фонарей всевозможных форм и расцветок. Данный обычай уходил корнями в древнюю магию огня как символа вечности и неуничтожимости жизни. Горящие фонари, факелы, лампады и прочие светильники в новогодний период символизировали единение живых и мертвых (т. е. вечную жизнь рода) и одновременно плодородие природы. В отличие от обрядов встречи Нового года, неизменно торжественных и строго семейных, праздник Первой ночи носил характер массового гулянья. Прогулкам в этот праздник приписывали (особенно в отношении женщин) свойство предохранять от недугов и способствовать появлению потомства. По традиции женщины устраивали во время праздника медиумные сеансы. Праздничному гулянью в полнолуние 1-го месяца были присущи элементы карнавала, в частности мотив ритуальной кражи, шуточные маскарадные процессии, зачастую эротического характера. Заметное место в них занимал и мотив ритуального соперничества. Праздник Первой ночи сопровождался различными обрядовыми играми, увеселениями и зрелищами: процессиями с фигурами драконов, символизировавших силы плодородия, «танцами львов», разного рода цирковыми номерами и комическими сценками, всевозможными театральными представлениями — от самодеятельных деревенских игрищ до спектаклей профессиональных актерских трупп, аттракционами, запусками воздушных змеев и т. д. В хозяйственном отношении праздник Первой ночи знаменовал начало трудового года. Недаром в деревнях в эти дни хозяева набирали работников на предстоящий год и выставляли для них даровое угощение [Динсянь, 1933, с. 393].
Поскольку новогодние празднества представляли собой как бы совокупное выражение годового цикла, упомянем вкратце об их связях с различными видами сезонной обрядности. Прежде всего, наблюдается явственный параллелизм в праздновании зимнего и летнего солнцестояния. Правда, в позднесредневековом Китае такого рода празднества в чистом виде уже не сохранились. Обряды, относившиеся к зимнему солнцевороту, были со временем почти целиком поглощены лунным Новым годом, а обряды середины лета оказались включенными в праздник Истинной середины. В обрядности Нового года и летнего праздника мы встречаем немало общего, в частности использование одних и тех же талисманов, оберегов и экзорсистских средств: ветвей персикового дерева, листьев полыни, стволов бамбука, комбинаций «пяти цветов», изображений Чжункуя и других заклинателей нечисти, громкого барабанного боя и пр. Общим для этих празднеств был мотив ритуального противоборства и одна из важнейших разновидностей обрядовой еды — лапша.