Еще через неделю мы расписались и скромно отпраздновали это событие в кругу друзей. Из родственников только мой брат присутствовал, и он отлично вписался в нашу веселую компанию. Мама в депрессии улетела в Швейцарию восстанавливать нервные клетки после, по ее словам, моего неудачного выбора. Я не возражал, так было спокойнее и мне, и Калерии. Ее старики вроде бы выбор единственной внучки приняли, но отреагировали довольно сдержано. Лера воспринимала это спокойно, поэтому я тоже не нервничал.
Праздновали хоть и скромно, зато весело. И снова в «Пятнице». Уже вторая свадьба там, сначала Романыча, теперь моя. Лера, когда об этом узнала, весело заявила, что следующий на очереди Семен. Медведь косматый, хоть и питает к ней нежные чувства, в этот раз посмотрел, как на сумасшедшую, и три раза плюнул через плечо.
А в первую брачную ночь все по нашему накатанному сценарию пошло. Видимо, это карма. Моя малышка в полупрозрачной сорочке ко мне вышла. Кругом свечи, лепестки роз. На подносе - охлажденное шампанское, клубника, сливки. Я довольный, разомлевший, весь в ожидании. Смотрю на нее и глаз отвести не могу. Лера после Флоренции вообще смелая стала. Ничего не боится, на все мои предложения отвечает согласием.
Сорочку с нее нежно снимаю и на спину укладываю. На малышке только кружевные невесомые трусики. Смотрю на нее, а в глазах искры восторга бомбят, пожар и в груди, и в штанах. Сливки беру, по груди моей девочки размазываю и языком тут же прохожусь. Лера стонет, шипит, когда я зубами соски чувствительные задеваю. Извивается. Все таким чередом идет, что плакать от счастья хочется. Клубнику беру, в сливки макаю, а потом в рот сую и к губам Лериным прижимаюсь.
Сливки между нашими ртами растекаются, а Калерия их языком слизывает, клубнику надкусывает. У меня уже член колом стоит. Прелюдия эта так завела, чувствую, не справляюсь уже. Хочу внутри своей девочки оказаться. Руку в трусики ей запускаю, а там все влажно, горячо, пульсирует. Понимаю, что с клубникой и сливками завязывать надо, а то не дотерплю. Но тут Лера берет инициативу в свои руки, меня на спину толкает, сверху садится и тюбик со сливками берет. Ладно, хрен с ним, потерплю. Я же мужик!
Малышка сливки встряхивает и от груди до пупка рисует на мне полоску. Сглатываю. Напрягаю всю свою силу воли. Держусь. Она языком их слизывает, вокруг сосков кружит, ниже опускается. Снова сливки берет и прямо на член выдавливает. Я уже не то что стонать, дышать через раз начинаю. Мелкими глотками кислород из легких сцеживаю. И вот она свои губки алые открывает и член мой эрегированный, сливками залитый сосать начинает. Охренеть, как это сексуально смотрится. Руками в простыни вцепляюсь, мышцы напрягаю. Держусь. Лера наяривает, сосет. Такие звуки при этом издает, что мне уже просто выть от удовольствия хочется. Все! Пора к основному действию переходить. Простынь из рук выпускаю и к жене своей тянусь.
Вдруг Калерия с причмокиванием член изо рта выпускает, глаза округляет и замирает. Я тоже замираю и понять пытаюсь, какого хрена происходит. В ушах кровь шумит, дыхания своего хриплого не слышу. В глазах точки красные мелькают, в члене ломота, зубы крошатся, как сжал. Но вот моя искусительница отмирает, начинает зеленеть на глазах и резко зажимает рот рукой.
- Нет, нет, нет, нет, - бормочу обреченно, но это ни фига не помогает.
Новобрачная моя соскакивает с кровати и практически кубарем летит в ванную. Слушаю, как ее там выворачивает, и дрожащей рукой глаза прикрываю.
- Все равно это лучший день в моей жизни, - уговариваю себя, с тоской смотрю на своего младшенького и инструктирую, - в следующий раз, давай без прелюдий. Сначала дело, потом будешь сливки жрать.
Но разве ему объяснишь, что на сегодня праздник окончен. Дружище продолжает стоять, словно год женщину не видел, и намекать, что успокаиваться не собирается. Через полчаса из ванной выходит Калерия и смотрит на меня довольно странно. Она выглядит уже значительно лучше, но я как-то все равно побаиваюсь предлагать ей продолжение.
- Я беременна, - вдруг выдает она и зябко пожимает плечами.
- А?
- Во Флоренции я не принимала таблетки, даже не вспомнила про них и... вот, - Лера разжимает ладонь, а там аппликатор с двумя красными полосками.
- Беременная? - туплю страшно, но в душе уже начинает подниматься какое-то светлое, безрассудное чувство ошеломляющей радости.
- Угу, - Лера смотрит на меня настороженно и даже чуть-чуть виновато.
- Я не понял. Ты не рада? - несмотря на то, что после ее слов член воспрянул духом и гордо приподнялся, я продолжаю его игнорировать и пытаюсь понять, что с ней происходит.
- Рада, но…
Калерия совсем зажимается и сникает. У меня в мозгу экстренно срабатывают предохранители и тут же перегорают. Она не хочет моего ребенка?
- Что «но»?
- Мы не обсуждали это, - наконец начинает говорить Калерия, сначала медленно, а потом все более твердо и уверенно, - возможно, ты не хотел пока детей. Просто, я не знаю… Но сразу скажу, что от ребенка не откажусь.
- Рад это слышать.
- Правда? - она вскидывает на меня взгляд полный надежды, а я просто смеюсь от счастья.
- Реальная правда, Калерия! - меня такой смех разбирает, как будто катарсис случился. Полное освобождение.
Малышку к себе притягиваю, лицом ей в живот утыкаюсь и целовать начинаю.
- Как же я люблю тебя, моя солнечная девочка!
- Возможно, там мальчик, - не догоняет Лера, к кому я обращаюсь. К ней или к ее животу.
Смеюсь и, не отрывая головы от тела желанного, смотрю в синие глаза цвета моря, которые навсегда меня пленили.
- Тебя я тоже люблю, Калерия.
Она по привычке хлопает глазами, словно улететь пытается, а я ее на кровать подтягиваю и аккуратно собой накрываю. Моя девочка все еще влажная и горячая, и мой младшенький, следуя нашим договоренностям, в нее устремляется. Счастливо выдыхаю и начинаю движение. Лера ресницы опускает и тихо вздыхает. Не спешу. Не тороплю. К финалу вместе приходим, а потом еще полночи просто целуемся и делимся своими эмоциями.
Сейчас с уверенностью могу сказать, что я счастливейший из смертных. Да, не все бывает гладко, но мы работаем над своими отношениями. Каждый день благодарю творчество Бродского и, не поверите, Микеланджело. Если бы не его «Давид», который настолько впечатлил пятилетнюю Калерию, что она пронесла свои чувства через года и рассмотрела в темноте бара, находясь под кайфом, наше с ним сходство. А может, дело вовсе и не в статуе, и даже не в стихах. Возможно, сама судьба привела Леру в мои объятия. Все это не важно. Важно только то, что мы нашли дорогу к друг другу.
Мы все еще продолжаем чудить. С нами все время происходят какие-то события, которые перечеркивают все наши наполеоновские планы. Но мы научились относиться к этому с юмором и принимать! Да! Мы принимаем!
И вот, стоя на берегу реки, на земле, где в скором времени будетвозведен наш дом, я вдыхаю воздух полной грудью и наслаждаюсь покоем. Теперь у нас все будет хорошо.
- Тоха, Лера перепутала наши стаканы и выпила мой вискарь, - слышу отчаянный рев Троицкого. - Она пошла купаться. Прямо в одежде!
Глубокий вздох. Судорожный выдох. Что же, и это я принимаю тоже!
- Нет, нет, нет, нет! Калерия!_______________Дорогие мои читатели! Хотела растянуть выкладку книги и сделать подписку, но к сожалению уловиями сайта я ограничена в своих возможностях. Не забывайте подписываться на мою страницу, чтобы не пропустить продолжение цикла "Долго и счастливо". Книгу о третьем участнике брутальной троицы Семене Троицком.Которая называется "Медведь и Малина"