325 Лук из пламени выходит,
золотой встает из пекла,
золотой, концы из меди,
серебром приклад сверкает.
Самострел прекрасен с виду,
330 лишь с повадками дурными:
что ни день, то жертвы просит,
в день иной берет и по две.
Сам кователь Илмаринен
не возрадовался луку,
335 разломал дугу на части,
лук обратно в пламя бросил.
Вновь к мехам рабов поставил,
самых сильных — у горнила.
День еще один проходит.
340 Сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила:
челн из пламени выходит,
лодка красная — из пекла,
345 нос из золота у лодки,
все уключины — из меди.
Хороша по виду лодка,
лишь с повадками дурными:
без нужды стремится в битву,
350 без причины рвется в драку.
Сам кователь Илмаринен
не обрадовался лодке:
разломал челнок на части,
в пламя выбросил обломки.
355 Вновь к мехам рабов поставил,
батракам велел работать.
Вот на третий день работы
сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
360 посмотрел на дно горнила:
нетель из огня выходит,
златорогая — из пекла,
звездочка во лбу сверкает,
меж рогов — клубочек солнца.
365 Хороша по виду нетель,
лишь с повадками дурными:
по лесам бы все валялась,
молоко сливала б в землю.
Сам кователь Илмаринен
370 не обрадовался телке,
на куски ее порезал,
выбросил в горнило нетель.
Вновь к мехам рабов поставил,
батракам велел работать.
375 На четвертый день работы
сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила:
плуг из пламени выходит,
380 лемех золотой — из пекла,
нож из золота у плуга,
ручки кованы из меди.
Плуг прекрасен этот с виду,
лишь с повадками дурными:
385 бороздит поля чужие,
перепахивает пожни.
Сам кователь Илмаринен
не обрадовался плугу:
разломал его на части,
390 выбросил обратно в пламя.
Ветры дуть кузнец заставил,
вихри буйные — трудиться.
Ветры пламя раздували,
дул восток, старался запад,
395 юг еще сильней трудился,
север яростней работал.
Ветры пламя раздували,
дули день, другой и третий.
Из окна валило пламя,
400 искры из дверей летели,
сажа к небу поднималась,
черный дым сгущался в тучи.
Сам кователь Илмаринен
уж на третий день работы
405 наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила.
Видит — сампо вырастает,
всходит крышка расписная.
Сам кователь Илмаринен,
410 славный мастер вековечный,
принялся ковать усердно,
бить кувалдою упорно.
Выковал искусно сампо:
сделал сбоку мукомолку,
415 со второго — солемолку,
с третьего же — деньгомолку.
Новое уж мелет сампо,
крутится узорный купол.
Мелет в сумерках за вечер
420 полный за́кром[74] для питанья,
полный закром для продажи,
третий закром — для припасов.
Счастлива хозяйка Похьи,
унесла большое сампо
425 в каменную гору Похьи,
в глубь огромной вары медной,
за девять замков железных,
запустила корни сампо
в глубину на девять сажен,
430 в землю-мать внедрила корень,
в водоверть другой вонзила,
третий — в гору возле дома.
Тут кователь Илмаринен
попросил отдать невесту.
435 Так сказал, такое молвил:
«Выдадут ли мне девицу?
Ваше сампо уж готово,
купол ваш узорный сделан».
Похьелы красотка дева
440 так на это отвечала:
Кто же в будущие годы,
кто же здесь на третье лето
петь кукушечек заставит,
куковать — красивых пташек,
445 если я уйду отсюда,
укачусь в края чужие.
Если б курочка исчезла,
если бы пропал гусенок,
укатилась прочь брусничка,
450 матери своей дочурка, —
все пропали бы кукушки,
все бы пташки улетели
с дорогих угоров этих,
с золотых вершин родимых.