Ханна. Для шалопая — простачка ты иногда выказываешь незаурядный ум… Прошу, помоги мне.
Билли. Отправить Дженни домой? Так она через две недели будет дома. И останется с тобой.
Ханна. Только если я привяжу тяжелые гири к ее ногам. У нас остался всего лишь год нашей совместной жизни. В сентябре она поступает в колледж. Вернется через четыре года — либо монашкой, либо революционеркой, а что еще хуже… похожей на меня или на тебя.
Билли. Немного от каждого из нас. Не так уж плохо.
Ханна. Ты любил свою мать?.. Не уходи от ответа. Ты любил ее?
Билли. Она была невротичкой, но неплохой женщиной.
Ханна. А я свою не очень любила. Такие люди, как ты и я — эгоисты. Но я не хочу, чтобы Дженни выросла эгоисткой, чтобы она меня ненавидела… Потому я не хочу, чтобы она росла здесь, потому что я могу ее невзлюбить… Быть может, нам нужно было бы оставаться вместе, а Дженни отпустить?.. Что ты на это скажешь?
Билли. Я ошибся. Ты снова мне нравишься.
Ханна. Он долго не проживет.
Билли. Кто он?
Ханна. Мистер «Вашингтон Пост», мой друг. У него была открытая операция на сердце, но, увы, поздно.
Билли. Мне очень жаль.
Ханна. Мне тоже. Вот он мог по-настоящему меня рассмешить.
Билли. Это делает ему честь.
Ханна. Иногда ты выигрываешь, иногда проигрываешь.
Билли. Но всегда восстанавливаешь баланс.
Ханна. Для неглупой женщины в мире, где всем заправляют мужчины, я достаточно преуспела.
Билли. Да, ты права… Чтобы ты не волновалась, хочешь, я познакомлю тебя с моей подругой, актрисой? Будешь знать, что Дженни не попала в недобрые руки.
Ханна. Сейчас я не в той форме, чтобы встречаться с кем-то моложе меня… Большое тебе спасибо.
Билли. Спасибо — за что?
Ханна. Ты должен был сказать: «Она не выглядит моложе тебя».
Билли. Прости, но она выглядит… Но только в остроумном разговоре первенство она уступит тебе.
Ханна. Спасибо… Билли, хорошо быть влюбленным?
Билли. Да.
Ханна. А почему?
Билли. Потому что это сейчас.
Ханна. Мне не нравится, как проходит наша встреча. мне кажется, что почва уходит у меня из-под ног. Почему бы нам не слетать в Нью-Йорк и там всё порешить?
Билли. А можно сделать иначе.
Ханна. Как?
Билли. Зимой ты возьмешь себе летний отпуск. Приедешь сюда. Я найду тебе прелестное бунгало на побережье. И мы вместе будем видеть Дженни.
Ханна. Жить здесь целых два месяца?! У меня высохнут все мозги!
Билли. Ты боишься.
Ханна. Боюсь — чего?
Билли. Что тебе здесь может понравиться. А кое-что даже очень. Счастье — ведь это банальная вещь, неправда ли?
Ханна. Нет. Просто люди так говорят. А в действительности все иначе. Давай оставим все, как есть, Билли. Бог подарил нам только девять лет совместной жизни. Ведь он знал, что делал.
Билли. Значит, мы с тобой ничего не решили?
Ханна. Нет, мы решили, что на два месяца я сюда не приеду, и чтобы, это решить, мне стоило сюда приехать. А дальше пусть решит сама Дженни.
Билли. Хочешь, я сюда ее позову? Она сидит в машине с упакованными чемоданами… Она готова подчиниться любому нашему решению.
Ханна. Ловко ты всё это подстроил! Какой же Хитрюга! Если мы ей скажем — лететь в Нью-Йорк, она Подумает, что это я заставила тебя принять такое решение. А если мы скажем — оставайся здесь, ей будет обидно, что я так легко от нее отказалась — сдалась без боя.
Билли. Думаешь, что у нее такой уж изощренный ум?
Ханна. Еще бы! Она МОЯ дочь.
Билли. Хочешь, чтобы я тебе помог, Ханна? Я готов. Последнее слово за тобой. Пусть будет так, как ты скажешь. А я уже скажу Дженни, что это наше совместное решение.
Ханна (поистине озадачена). Господи! Не удивительно, что в Калифорнии так много торговцев подержанными автомобилями. Сколько у меня времени? Я никогда не могла быстро найти выход из тупика.
Билли. Думай, сколько хочешь.
ХАННА смотрит в окно.
Ханна. Какая твоя машина? У вас здесь все машины «Мерседесы». Почему ты так на меня смотришь?
Билли. Мне не часто приходилось видеть тебя такой растерянной.
Ханна. Сделай фотографию… Такой ты меня больше не увидишь… Оставь ее себе.