Когда чудесный пятиугольник изготовлен, каждый из двенадцати присутствующих становится верховным начальником нашей священной школы; он обретает свою первозданную невинность и получает знания, коих у него не было ни прежде, ни сейчас и не могло быть в будущем. Ему даруется средство посрамления нечестивцев и неверующих и способ наглядно доказать им существование Бога Вечного, ангелов небесных и бессмертия души. Он может все как на земле, так и на небе, и могущество его распространяется на все, кроме божественных предметов и материй, находящихся в распоряжении Великого Создателя и тех, кто подвластен Ему одному.
Помимо правильного пятиугольника с семью печатями и семью знаками семи ангелов каждый из двенадцати мудрецов получает способность познать семь ангелов, печати и знаки коих изображены на пятиугольнике, отдавать им приказания и сообщаться с ними наяву. И еще он получает семь пятиугольников, на каждом из которых стоит печать одного из семи ангелов[55], и эти пятиугольники он может даровать семи смертным — как мужчинам, так и женщинам. Каждый смертный, владеющий малым пятиугольником, получит возможность познать ангела, чей знак и чья печать стоят на его пятиугольнике, сообщаться с ним наяву и отдавать ему приказания как старший»3.
Как и прежде, тремя условиями посвящения в масоны Египетского ритуала являлись: вера в Бога (вне зависимости от конфессии и обрядности), вера в бессмертие человеческой души, членство в одной из масонских лож. Двенадцать членов ложи Мудрости (кажется, число выбрано не специально…), немедленно переименованной в Побеждающую Мудрость (Sagesse Triomphante), попросили сделать их ложу материнской ложей Египетского ритуала; магистр согласился. Негоциант Алкье предоставил помещения для проведения собраний и посвящений, члены ложи провели подписку и собрали средства на строительство храма Мудрости. Так как основатели ложи обладали внушительными состояниями, они тотчас внесли по 600 ливров вступительного взноса и активно принялись за сооружение храма, постройка коего обошлась адептам в 130 тысяч ливров4.
Тем временем Калиостро занимался оформлением своего ритуала, точнее, Ритуала Кофтона[56], в чем ему усиленно помогал Рей де Моранд. Калиостро не имел обыкновения писать, он предпочитал диктовать, тем более что желающих записывать за магистром хватало. Моранд представил на суд членов ложи составленный им под руководством Калиостро устав ложи Побеждающей Мудрости:
«Слава. Мудрость. Вечность. Добродеяние. Благоденствие.
Мы, Великий Кофта, учредитель и великий Мастер высокого Египетского масонства во всех восточных и западных странах земли, объявляем всем тем, кто будет читать сие писание, что во время пребывания нашего в Лионе по желанию многих членов обыкновенного масонства, составлявших ложу Мудрости, и по власти, данной нам свыше, учредили мы на востоке сего города Египетскую ложу на вечные времена. Да будет оная главной ложей во всех восточных и западных землях под именем Побеждающей Мудрости; и жалуем Великим Мастером или Высокопочтенным брата NN, ритором NN, хранителем печати NN, главным надзирателем NN, и проч. Сим чиновникам даем мы право держать ложу, принимать учеников, товарищей и мастеров, иметь переписку со всеми масонами Египетского обряда, учреждать ложи и проч. Повелеваем им иметь попечение о строгом исполнении наших законов, нами подписанных и запечатанных; и каждого из братьев просим постоянно шествовать путем добродетели и добрыми поступками своими доказывать, что он знает цели нашего ордена. Сей патент подписали мы собственною рукою и запечатали печатью, данною нами сей матери-ложе, равно как и нашею масонскою светскою печатью. Дано на востоке Лиона»5. Пишут, что после ареста Калиостро среди его бумаг нашли несколько медных пластин с выгравированным на них текстом устава в обрамлении масонских символов. Возможно, магистр хотел напечатать его для ложи, которую намеревался открыть в Риме…
Процедура нравственного возрождения, представленная в «Ритуале…», отличалась изрядной сложностью. Испытуемому предстояло подняться на гору Синай и войти в Сион. К счастью, Синаем можно было наречь любой холмик, где сооружался трехэтажный павильон, получавший название Сион. Три этажа символизировали союз физической жизни, религиозного вдохновения и философского света. Комната в верхнем этаже имела форму квадрата со стороной в 18 футов, с четырьмя овальными окошками — по одному на каждой стене и с одной лестницей, в нее ведущей. Стены, пол и потолок красились белой краской. Комната среднего этажа была совершенно круглой, без окон вовсе, но достаточно вместительная, чтобы можно было поставить 13 кроватей. Из освещения допускалась одна лампада, прочие же ненужные вещи не допускались. Сия комната называлась Араратом, горой, на которой остановился Ноев ковчег; в этой комнате избранным масонам предстояло вкушать дарованное им Богом спокойствие. Комната в нижнем этаже служила столовой; вокруг нее размещались еще три закутка, из которых два служили для хранения съестных припасов, а в третьем лежали орденские одежды, знаки и орудия масонства. Рекомендовалось провести в сей павильон проточную воду, ибо мастерам предстояло пробыть в нем сорок дней.
55
Имена планетарных ангелов см. на с. 118.
(Анаил, Михаил, Рафаил, Гавриил, Уриил, Иобикаил и Анахиил — прим. верстальщика)
56
Исследуя подпись ученика Калиостро Сен-Костара, одного из возможных редакторов либо переписчиков «Ритуала», Авен предположил, что небрежный курсив этой подписи (S. Costar) вполне может читаться как G. Coston (Cofton), что стало причиной ошибки: рукопись магистра, переписанную его учеником, приняли за оригинальный труд неведомого Кофтона (Haven М. Р. 143). Вентура, напротив, пишет, что если рукопись «Ритуала…» действительно существовала, то свой титул Великого Кофты Калиостро взял от фамилии ее автора: Coston, Cofton, Cofto — Gran Cofto (Ventura V. Cagliostro. Roma, 2002. P. 111.).