— Понимаете, — Ник широко улыбнулся, — у вас, я имею в виду высшее общество, познание человеческой натуры происходит как бы общим фоном. Интриги, веселые и не очень розыгрыши, уроки, которые дают старшие — младшим. Все это характерно для старых семей, хранящих опыт прежних поколений. В этом одна из составляющих вашего успеха. Ну кроме связей и финансов, позволяющих не тратить время на разгон. А в семьях с не такими глубокими традициями нет передачи знаний младшим поколениям, приходится учиться самому.
— Вам уже говорили, что вы очень интересный молодой человек? — Де Анор задумчиво посмотрел на курсанта.
— Нет. Чаще я слышал в свой адрес нечто, что обычно не произносят в обществе. Из самого приличного можно процитировать нашего старшину. Он часто употреблял словосочетание — тупой осел и недоумок. Ну, разумеется, в обрамлении инвективной лексики.
Денира, не сдержавшись, тихо прыснула в кулачок.
— Он с вами всегда такой грозный? — Голосок у нее был, напротив, тонкий и нежный, словно журчание ручейка, и Ник с удовольствием слушал его звучание.
— Да нет. — Курсант небрежно взмахнул рукой. — Он обычно довольно спокоен, но бывает, что наши шутки заходят слишком далеко. Например, как-то раз один из курсантов установил электрошоковое устройство в его уборной. Говорят, потом техники ремонтировали потолок и ставили вырванную с косяком дверь на место.
Анна засмеялась.
— Виновного, конечно, не нашли?
— Если бы нашли, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
Теперь рассмеялись уже все.
— У вас там довольно бурная жизнь. — Де Анор, не прерывая беседу, вызвал на столе-экране какой-то документ и стал быстро скользить пальцами по стеклу.
— Военное училище. — Сержант пожал плечами. — Наши шалости прямо пропорциональны нашей молодости и обратно пропорциональны страху наказания и жизненному опыту. Можно сказать, что ко второму курсу народ в основном успокаивается и занимается только учебой.
Тихо вошедший широкоплечий мужчина подошел к де Анору и, склонившись, стал что-то тихо говорить ему на ухо.
— Хорошо, я понял. — Движением руки отослав охранника, он взглянул на де Натраха. — Это Лагон. Взяли третьего посредника, и тот раскололся. Нехарактерный рисунок для нее. Видимо, совсем отчаялась, если решила использовать снайпера.
— Я сотру эту тварь в порошок, — спокойно произнес Натрах.
Не отвечая, Глен перевел взгляд на Ника.
— Мой долг перед вами растет не по дням. Насколько я знаю, у лагонцев еще не было неудачных покушений. Они собрали у себя всякое отребье, но, к сожалению, очень хорошо подготовленное и прекрасно обученное. Семья Лагон предпочитает иметь дело с проштрафившимися военными. Спецназовцами, диверсантами и прочее. Оплачивают дорогих адвокатов, подкупают судей и вытаскивают их на свободу. Тем деваться некуда, вот и идут под крыло Старой Ведьмы. Впрочем, это уже тонкости. Я позволю себе повторить свой вопрос. Чем я могу помочь?
— Знаете, седо де Анор. — Ник твердо посмотрел ему в глаза. — Еще четыре месяца назад я бы не задумываясь сказал: деньги. Моя семья в долгах, и при нашем доходе это надолго. Но так уж вышло, что в качестве призовых я заработал очень крупную сумму, которой мне хватит на покрытие всех наших обязательств и даже немного останется. Поэтому я позволю себе повторить мой отказ. Несмотря на пропущенный концерт и краткость знакомства, мне кажется, что мы неплохо провели время. — Ник встал и коротко поклонился. — Прошу простить, у меня есть ряд дел, которые не терпят отлагательств.
— Что ж. — Де Анор подошел и крепко пожал протянутую руку курсанта. — Действительно был рад с вами познакомиться. Но если вдруг вам понадобится моя помощь… — Он достал из кармана небольшую тонкую карточку, похожую на визитку. — Это одноразовый телефон с прямой связью.
Когда сержант ушел, глава клана вызвал к себе секретаря.
— Все на этого мальчика. Когда родился, когда первый раз поцеловался и с кем. Откуда знает командующего, ну, в общем, все и даже больше. Копай на максимальную глубину.
— Да, милый, ты обратил внимание на его манеры?
Глен кивнул супруге.
— Нетипично для парня из трущоб. — Он снова перевел взгляд на помощника. — Еще разберись там с его долгами. Я знаю, что банки часто не идут на досрочное погашение или выкатывают дополнительные проценты. Урегулируй этот вопрос, но, разумеется, тихо.
— Понял. — Секретарь поклонился.
— Но ты ведь не оставишь этого мальчика? — Анна внимательно посмотрела на мужа.
— Я достаточно высоко ценю наши жизни, дорогая. — Де Анор улыбнулся. — Мой долг велик, но ведь и жизнь не завтра заканчивается. И смотри, наша дорогая Денира, похоже, без ума от мальчишки.