— Знала о связях твоего отца?
— Да. Кто-то уже давно ей сказал об этом. Но ради меня и Грега она притворялась, что понятия ни о чем не имеет. — Кэд задумчиво посмотрел на Квина. — Мы сделаем то же самое ради наших детей. Ради Квина и этого, другого, — тихо проговорил Кэд, коснувшись живота Бесс.
— Какого другого? — нахмурился Квин.
— Того, кто будет похож на тебя, — ответила Бесс и пригладила его непослушные волосы. — Твоего братика или сестрички.
— А где она? — Квин стал озираться вокруг.
Бесс вопросительно посмотрела на Кэда.
Тот не нашелся, что ответить, и откашлялся.
— Поговорим об этом дома, сынок, — сказал он, бросая беспокойные взгляды на толпившихся вокруг людей, и, чтобы переменить тему, спросил: — Не знаешь, куда мы дели шоколадное мороженое, которое купили…
— …на завтрак, — договорил за него Квин. — Оно было такое вкусное, не правда ли, папа? И сладкий пирог…
— Сладкий пирог! — Бесс округлила глаза. — Ты давал ребенку на завтрак сладкий пирог?!
— И еще мороженое. — Кэд пожал плечами. — Боже правый, дорогая, ты же знаешь, что я не умею готовить!
— Сладкий пирог и мороженое!
— Шоколадное, — рассмеялся Квин и потянул мать за руку. — Пошли домой, мама, там и для тебя немножко осталось.
— Но не на ленч же, — запротестовал Кэд и добавил с ухмылкой: — Можно доесть вчерашние булочки.
— Я, кажется, вовремя вернулась, — заметила Бесс. — По пути домой остановимся у магазина, купим немного ветчины и салатов…
— Ох! — вмешался Квин. — Мы с папой не станем есть эту дрянь.
Кэд посмотрел на Бесс и растянул губы в улыбке.
— Да, не станем, — подтвердил он, обнимая Бесс. — Подождем, пока их приготовит для нас мама. Договорились?
— Договорились, — вздохнул Квин и подмигнул матери. А та крепче сжала его маленькую ручку, выходя из здания аэропорта на площадь, ярко освещенную лунным светом. Она посмотрела на мужа своими ласковыми глазами, и у него дух захватило, до того ярко они сияли.
— Что-то не так? — мягко спросила Бесс.
Кэд рассмеялся. Подумать только. Он до сих пор без ума от своей прелестной жены. Он долго смотрел на нее и вдруг подумал, что они с Бесс как холст и кружево. Он грубый и неотесанный. Она нежная и утонченная. И все-таки трудно было найти мужчину и женщину, которые бы так понимали друг друга. Оба добрые, честные, прямодушные.
— Нет, — улыбаясь произнес Кэд, — все в порядке. Абсолютно все. — На миг их пальцы переплелись. Потом он взял на руки Квина Александра Холлистера, чтобы перенести его через улицу. В этот момент Кэд Холлистер чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.