Он указал на Эллу, желающую спрятаться под стол. С какой стати его рассказ прозвучал как приговор, черт возьми?
Исходя их вышесказанного, если она и приложила руку к пробуждению Кеса от магической дрёмы, то сделала миру чертовски большое… хоть и случайное… одолжение. И меньшее, что тот придурок мог сделать, это сказать спасибо.
Кес наблюдал, как щеки маленькой человечка покраснели, затем побледнели, а затем вновь появился румянец. Тот факт, что она продолжала очаровывать его, и беспокоил и злил.
В последние несколько дней, он только делал, что возводил между ними барьеры, но каким-то образом ей удалось разрушить их без малейших усилий.
Честно говоря, Элла почти пугала его. И от этого скользкого намека на эмоцию Кесу хотелось поджать хвост и бежать, чего Стражи никогда не делали. Поэтому он продолжал отталкивать девушку от себя, в то время как ее роль для него и его миссии продолжала возрастать.
Он мог поклясться, что пока молчал, слышал, как судьба смеется над ним.
– Эй, я ничего не делала, – запротестовала Элла, впиваясь в Кеса взглядом. Он почти привык к этому. – Занималась своим делом, а ты спрыгнул с постамента, напугал меня до чертиков, затем схватил, чтобы пролететь двадцать кварталов без ремней безопасности и ворваться в мою квартиру. Здесь нет ни капли моей вины.
Она скрестила руки на груди, умудряясь выглядеть одновременно и сердитой и очаровательной. А еще забавной, в особенности после кашля Парсонса, за которым он скрывал смех.
– Ясно, – произнес Хранитель, прочистив горло. – Думаю, что разобрался во всем, что ты рассказала, но не уверен, что смогу объяснить. Насколько мне известно, лишь Хранитель может разбудить Стража, и так повелось с самого первого призыва. Помнится были один-два случая, когда чрезвычайное положение заставило Стражей пробудиться, но тогда один из Семи сбежал из заточения. Отголосок взрыва, проникнувшего в эту реальность, пробудил их. Не думаю, что чему-то меньшему это под силу.
Кес нахмурился, потому что думал также, но все же он здесь, ходит, говорит, дышит. И жаждет человеческую женщину. Очевидно, здесь происходит что-то странное.
– С момента пробуждения я искал признаки появления демона, – сказал Кес. – И ничего не нашел, ни присутствия одного из Семи, ни менее мощных демонов. Я никогда не отказывался от долга и, если нужно, даже сейчас готов пойти в атаку.
– Конечно, – признал Парсонс. – Я даже не думал о другом, но все же не могу объяснить причину твоего пробуждения.
Не это Кес хотел услышать. Он указал на Эллу.
– Инстинкты говорят, что все как-то связано с этой женщиной, но не могу точно понять как и почему. Лишь знаю, что она была рядом во время моего пробуждения, ее потрясение от нападения проникло сквозь мою дрёму, и когда она приблизилась, я ощутил в ней магию. Должно быть, Элла – ключ к этому.
И этот "ключ" оскалила на него свои ровные зубы.
– Как уже говорила, я не могу взять в толк, почему ты говоришь обо мне, словно меня здесь нет. Прекращай, здоровяк.
Он проигнорировал ее или притворился, это ему удавалось все лучше с тех пор, как она уснула в его объятьях.
– Может это как-то связано с ее нераскрытым потенциалом Хранителя?
Парсонс поджал губы и уставился на Эллу.
– Не думаю. Не в первый раз необразованный новичок находится под носом у Стража. Конечно, такое редкость, но не беспрецедентно. Элла, ты уверена, что не происходишь из семьи Хранителей?
Она стала решительно отпираться.
– Ни в коем случае. Мои родители были учеными, мама – учителем, а папа – научным сотрудником в университете. Они даже не верили в существование магии. – Элла скривилась. – Как и я, пока Кес мне все не объяснил. Я не знала, что именно скрывалось во мне, но магия даже не входила в тройку предположений.
– Хм, и ты никогда не обучалась? Сколько тебе лет? Если, конечно, ты не против вопроса о возрасте.
– Нет, мне двадцать семь. И нет, не обучалась. Нельзя же обучаться тому, во что не веришь, так? Ну, если не считать заученные заклинания из Гарри Поттера.
Парсонс хмыкнул.
– К сожалению нет, хотя я всегда мечтал попробовать воссоздать в реальности рецепт "Блевательных батончиков" [20]. – Он вновь посмотрел на Кеса. – Сожалею, но у меня нет ответов. Возможно, если бы у меня было время узнать вас обоих поближе, что-то могло бы и всплыть, но в данный момент, я также озадачен, как и вы.
– Это всё осложняет. Если мы не узнаем причину моего пробуждения, то не сможем повторить процесс, чтобы другие проснулись, а это значит, что нужно найти больше Хранителей.
20
Блевательные батончики (англ. Puking Pastille) – товар из ассортимента магазина Фреда и Джорджа Уизли «Всевозможные волшебные вредилки». Одна половинка батончика была оранжевой (рвота), а другая – красная (противорвота). Откусившего с одного конца батончика человека начинало рвать. Для прекращения рвоты надо было проглотить вторую половину конфеты.