— Подумать только, а ведь всего три дня назад я был полон решимости убить вас всех в отместку за смерть моих родителей и брата. Хотел, чтобы тому, кто не пожалел их, было так же больно, как было больно мне. — Астер, разминая запястье, взмахнул саблей, глядя на медленно приближающихся к ним мародёров, и покосился на сидевшего слева от него Фроста. Старый альфа держал взведённый арбалет на коленях, а нож — за голенищем правого сапога. У самого Астера в правой руке находилась сабля, а левую он держал за спиной, положив пальцы на прикреплённый к поясу чехол с метательными ножами. Астер мог драться одинаково и правой, и левой рукой, но вот метать ножи предпочитал именно левой, как и писать. Однако отец с детства приучал его к мысли, что альфа, владеющий одной рукой, — не воин. К тому же противник, во время боя поменявший ведущую руку, в сто раз опаснее, поскольку предсказать его становится сложнее.
— А сейчас? — Фрост почти нежно поглаживал приклад арбалета, едва касаясь его пальцами.
— А сейчас я сделаю всё, чтобы они, — Астер кивнул на людей, — остались ни с чем. Для меня честь встретить врага плечом к плечу с вами.
— Ну, плечом к плечу — слишком сильно сказано, — невесело усмехнулся Фрост. — Всё-таки моё плечо находится на уровне твоего ремня, однако пару неприятных сюрпризов я им всё же смогу преподнести. А ещё, пока есть возможность, хочу попросить у тебя прощения за то, что так и не смог объяснить своему сыну, что такое Честь.
Астер заглянул в полные сожаления и затаённой боли глаза Фроста и… кивнул, принимая его извинения. Два воина прекрасно поняли друг друга.
— В таком случае, — Фрост тихо кашлянул, прочищая запершившее горло, — пообещай, если со мной что-то случится, ты позаботишься о моей семье.
— Мог бы и не просить о таком, — Астер даже немного оскорбился, — тем более ты и сам о них позаботишься, только шакалов этих разгоним.
Фрост немного прищурился, разглядывая незваных гостей, успевших подойти метров на двадцать, и зло зашипел, вскинув арбалет:
— С-суки, в посёлке оставалось три курицы на два десятка домов, так они и тех изловили, ублюдки. Стоять! Первый, кто сделает шаг вперёд, получит болт в сердце!
— Ну-у, не надо так волноваться, — заговорил главарь банды, который был на шаг ближе остальных, однако все шестеро замерли, нервно переглядываясь. Попадёт старик из арбалета в сердце или нет — вопрос, но получить рану, тем более смертельную, не хотел никто. Смерть в их планы никак не входила. — Мы мирные люди, шли мимо, а тут так вкусно пахнет, вот и решили зайти на огонёк, вдруг добрые хозяева покормят усталых путников?
— Не покормят. Ваш обед уже висит на ваших поясах, так что разворачивайтесь и валите отсюда, голодными не останетесь. — Фрост почти рычал, отвечая им, но угроза из уст калеки мародёров не впечатлила, а лишь раззадорила. Они не считали старика противником, а молодой альфа был один, так неужели они вшестером с ним не справятся? Астер же прикидывал, как именно повести бой, кого следует опасаться в первую очередь и с чего начать. Он решил, что прежде всего следует устранить копейщиков. Брошенное умелой рукой короткое пехотное копьё отбить практически невозможно, да и в сабельном бою от копейщика нужно держаться подальше.
Между тем мародёры становились всё наглее и развязнее, хоть и не приближались пока.
— Боги делиться велели, — вещал главарь, широко оскалившись в улыбке. — Все знают, что горцы живут контрабандой, так отчего бы вам не поделиться со страждущими? Да и коня мы у вас заберём. Зачем он вам, если безвылазно в этих горах сидите? А у нас дорога дальняя, нам лошадка уж так нужна, так нужна.
— Никогда я себя не пятнал столь недостойными деяниями и не буду, и всё, чем могу поделиться, — это арбалетные болты и добрая закалённая сталь в сердце.
— Что же, старик, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! — рявкнул главарь и махнул рукой в сторону преградивших им путь альф. — Убейте этих двоих!
В следующую секунду в лоб главаря впился болт, заставив его безмолвно опрокинуться навзничь, но остальные мародёры уже ринулись в бой, подбадривая себя громкими криками. Астер метнул нож в левого копейщика, уже отведшего руку для броска во Фроста, и тот удачно угодил в горло человеку. Мародёр тут же выронил оружие и упал на колени, хрипя и захлебываясь кровью, однако потом Астеру пришлось пригнуться, отскакивая в сторону, чтобы брошенное в него второе копьё не пришпилило его к стене. Второй нож попал в грудь ближайшего к нему человека, ступившего на первую ступень крыльца, но нож лишь застрял в плече, не причинив особого вреда, а дальше в ход пошла сабля. Отбиваться приходилось сразу от троих, причём тот, что кидал в Астера копьё, всё пытался пробраться к своему оружию, застрявшему наконечником в стене, так что альфе пришлось изрядно попотеть, отбиваясь.
Краем глаза Астер успел заметить, как привстал из своего кресла Фрост, одной рукой отталкиваясь от подлокотника, тогда как в другой он сжимал нож. Перезарядить арбалет он не успел, так что пришлось отбросить его и встретить врага другим оружием. Четвёртый мародёр, явно надеявшийся на лёгкую победу над инвалидом, просчитался. Фрост поднырнул под высоко вскинутый для рубящего удара меч, сделал резкое движение рукой, и его противник, воя дурным голосом, скатился с крыльца, уронив гладиус и зажимая руками окровавленный живот. К несчастью, он успел опрокинуть старого альфу вместе с креслом. Жить мародёру оставалось недолго, однако Фрост, оказавшись на полу, не спешил наслаждаться победой. Оставшись без оружия, он резко отпихнул упавшее инвалидное кресло, подбивая его в ноги уже раненному в плечо мародёру, перекатился, подбирая выпавший из рук предыдущего противника гладиус, и тут же нанёс им удар в бок упавшему рядом с ним человеку, наседавшему до этого на Астера слева, буквально пригвоздив его к доскам крыльца.
Избавившись от третьего противника, пусть и не особо дееспособного после ранения, Астер смог перевести дыхание. Только тогда он почувствовал, что сам ранен: стоявший прямо перед ним противник успел зацепить его клинком слева, чуть выше бедра. Ему не удалось нанести глубокую рану, но всё же кровь текла, лишая Астера сил. Значит, нужно покончить с противниками как можно скорее. Мародёры тоже понимали, что с альфой нужно разобраться быстро, и отступать не собирались.
Человек справа сделал обманное движение, отвлекая внимание, и тут же на Астера напал другой противник, тогда как первый рванул к торчащему из стены копью, но пропускать врага себе за спину альфа не собирался. Отбив атаку слева, Астер развернулся, нанося рубящий удар по шее взявшегося за копьё мародёра, попутно перерубая выставленную в отражающем жесте руку, но второй противник не дремал. Астер уже начал поворачиваться и вдруг почувствовал резкий укол слева. Противник явно целил под лопатку, но быстрота движения спасла Астеру жизнь, и удар пришёлся на кость, разрубая тело почти у подмышки. Левая рука тут же повисла плетью, но замах сабли в правой руке с полуоборота попал как раз между плечом и шеей человека, рассекая его почти до грудины. Сам Астер лишь на пару секунд простоял на ногах дольше противника.
Сознание Астера практически сразу помутилось, и он упал рядом со своими врагами, заливая кровью доски крыльца. Астер уже не чувствовал, как переворачивает его подобравшийся ближе Фрост, как ругается на прибежавших к кухне «глупых омег», решившихся покинуть надёжное убежище, потому что «так велело им сердце». Астер не видел, не слышал и уж тем более не чувствовал, как его раздевали, попросту срезая и так порванную в бою одежду. Как плачущий Илари умолял его не умирать, зажимая ладонью кровоточащую рану над бедром, пока Орлис быстро зашивал более опасную, которая едва не отправила его на встречу с богами. Как его после обработки ран и перевязки с большим трудом, но всё же бережно переложили на шкуру, на которой уже затащили в кухню, чтобы пристроить на матраце у плиты. Будучи без сознания, Астер пропустил и то, как Фрост сам сел в своё кресло благодаря силе собственных рук. Он же потом руководил Орлисом и Илари, когда они, предварительно обыскав карманы мародёров, привязывали их за ноги, чтобы с помощью коня отволочь тела к пропасти подальше от дома и скинуть туда на поживу падальщикам. Вырыть могилы в каменистой почве им было не под силу, да и хоронить тех, кто жил не по чести, никто не собирался. Найденное богатство не слишком поражало воображение: всего три десятка золотых монет, немного украшений, в основном серьги и кольца из серебра, немного продуктов и те самые три курицы, которых мародёры изловили в деревне. Можно даже сказать, что тут и взглянуть было не на что, однако всё (за исключением несушек) было честно поделено пополам, а вечером Илари на коне Астера отвез часть «добычи» в деревню. Там же Илари в обмен на их часть украшений купил лекарственные травы и уже готовые мази для раненого, а ещё послал мальчишку повзрослее за лекарем в ближайший городок, дав ему золотой для эскулапа, что согласится поехать в такую даль, и коня Астера, чтобы быстрее обернулся. Умный жеребец и не думал артачиться, хотя нрава он был далеко не кроткого, — понимал, что так просто его хозяин не оставил бы и кровью у дома, где они задержались так надолго, пахло не зря.