Но есть проблема крайне неотложная.
Я говорю о сохранении выращенного урожая. Добрая половина даров общественного огорода пропадает втуне. Процентов двадцать гибнет на полях, процентов тридцать — уже в закромах или на пути к ним. И это особенно досадно. Я как-то с помощью специалистов подсчитал, что не будь этих потерь, рынок сдался бы под напором овощной индустрии, ибо за год на рынках области продается меньше всяческой огородины, нежели гибнет. Не зря считается, что трудности производства овощей — ничто в сравнении с трудностями их заготовки, хранения и реализации.
Омельченко удовлетворенно кивает головой — вот, мол, правильно рассуждаешь.
— А как же курганцы? — спрашиваю Омельченко, намеренно задевая его за живое.
Он пожимает плечами, молчит. Он понимает, о чем я спрашиваю, понимает, в чем причина успеха его курганских коллег, но молчит, видимо, не желая признаться в чем-то очень и очень важном.
Про Курганский городской плодоовощторг много написано. Со всех концов страны сюда едут изучать и перенимать опыт.
Был в Кургане и я, познакомился с директором торга Александром Григорьевичем Сафоновым. Полдня водил он меня по своей базе. Я слушал и записывал, легко успевая за неторопливым его рассказом, но с трудом — за его стремительным, широким шагом. Он коренастый, невысокий, руки мощные, рабочие. Был Сафонов кочегаром и помощником машиниста паровоза, всю войну прошел артиллеристом. После демобилизации работал на железнодорожной хлебопекарне, переделывал и совершенствовал там не бог весть какую технику. Уже более пятнадцати лет директор торга. За это время в торге установлено более шестисот машин и механизмов, емкость овощехранилищ увеличилась почти вдвое, несмотря на то, что многие из них по причине крайней ветхости пришлось сломать. Уровень механизации приема, разгрузки и хранения садово-огородной продукции близок к ста процентам. Здесь не бывает «мобилизованных» с предприятий ни зимой, ни летом, ни осенью — налог в виде живого труда с города снят. Потери продукции оцениваются в неполную тысячу рублей, у челябинцев, вспомним, — 250 тысяч.
Можно еще много рассказывать про курганский феномен. И о двухэтажных хранилищах, и о хранении продукции, в основном, картофеля, навалом, что весьма соблазнительно в экономическом смысле, но столь же трудно в технологическом — выручают отличная оснащенность закромов и высокое искусство работников базы, воспитанное в них тем же Сафоновым.
Успехи курганцев, несомненно, будут еще весомее, когда они осуществят свои очень интересные планы. В этом смысле остановлюсь только на одном факте. Совместно с Сибирским отделением ВАСХНИЛ на Курганской плодоовощной базе той осенью, когда я там был, заканчивали строительство уникального объекта. И тут немного истории.
В начале века русский ученый Ф. В. Церевитинов предложил оригинальный способ хранения овощей и фруктов в газовой среде. Вначале надо обработать помещение и плоды озоном, он убьет все вредные микроорганизмы, жизнедеятельность которых ведет к порче продукции. Затем заполнить помещение смесью кислорода, азота и углекислого газа с абсолютным преобладанием двух последних. В этой среде замирают все биологические процессы, и продукция сохраняется в своем первоначальном виде.
Необходимый газовый состав среды создается в герметизированных камерах с помощью специальных генераторов. Исследования в области хранения урожая в подобных условиях проведены самыми различными научно-исследовательскими институтами страны. И это понятно: проблема слишком многогранная и может быть решена лишь при объединении усилий специалистов различного профиля. Их деятельность координирует Госкомитет СССР по науке и технике.
Эффективность метода научно обоснована. Изучены его биохимические и физиологические основы, определены оптимальные условия хранения многих плодов. А дело это непростое. Огромное значение имеет каждый градус температуры в зависимости от сорта плодов. Одному сорту показана температура, близкая к нулю. А для другого одно только приближение к нулевой температуре служит причиной заболевания. Яблоки буреют, становятся несъедобными. Чуть завысил температуру хранения — новая беда: быстрое перезревание.
Методические указания Госплана СССР рекомендуют перевозить плодоовощную продукцию автотранспортом в пределах 600—800 километров. Но если применить фургоны со специальной газовой средой, то автомобили становятся высокоэффективными и при расстоянии в полторы тысячи километров.
Словом, сейчас всем ясно, что метод Ф. В. Церевитинова реализовать сложно, однако весьма заманчиво. Отрадно и то, что разработана технология применения этого метода, найдены удачные архитектурно-планировочные решения холодильников, опробованы различные способы герметизации камер. Утверждены типовые проекты хранилищ с регулируемой газовой средой. Спроектированы и испытаны различные виды оборудования, необходимые для создания и поддержания соответствующего газового состава и режима. И тем не менее в промышленных масштабах хранение плодов и овощей по новой технологии пока еще не ведется. Говорить о трудности претворения в жизнь подобной идеи не буду. Скажу лишь о том, что Министерство плодоовощного хозяйства СССР на одиннадцатую пятилетку запланировало ввести в строй подобных закромов всего лишь на 16 тысяч тонн. Новинка пробивает себе дорогу в жизнь нелегко. Но уже есть первые «ласточки» в Средней Азии, в Москве. Близки к завершению дела курганцы.
— Вместе с компрессорной станцией, вырабатывающей нам холод в нужном количестве, озонаторная станция создаст законченную «службу здоровья» для огородной и садовой продукции, — рассказывал Сафонов. — Будем регулировать подачу тепла и холода, кислорода и газовой смеси, температуры и влажности.
А я добавлю, что та же компрессорная станция имеет 70 процентов резерва мощности — «на вырост», на будущее, когда Курганский овощеторг увеличит емкость своих нынешних закромов. Сафонов мечтает о диспетчерском пункте, счетно-решающих машинах, мгновенной информированности по любому вопросу о состоянии дел в торге.
О чем мечтает его челябинский коллега?
— Уменьшить потери продукции, снизить суммы убытков из-за этого, выполнить план по товарообороту и прибыли, — отвечает Омельченко.
Вот где принципиальная разница между челябинским стилем ведения хозяйства и курганским! Челябинцы все свои проблемы рассматривают только с точки зрения торгового работника. Курганцы понимают, что сегодня проблему решает не «сальдо-бульдо», даже не торговая предприимчивость и оборотистость. Сегодня этого мало. Продовольственная программа страны требует увязывать конечный этап продовольственного конвейера — торговлю — с общим техническим развитием отрасли, в нашем случае — отрасли овощеводства.
Думаю, что именно в этом не хотел признаваться Омельченко, что именно это тревожило его куда сильнее, чем даже потеря продукции. Но пока он не видит, как «выйти на более высокую орбиту», как технически и организационно осуществить идею единого продовольственного комплекса в системе своего торга, чтобы сделать магазины богаче, а рынок покладистее.
В начале пятилетки для решения Продовольственной программы Челябинский горисполком разработал обширную комплексную программу. Сейчас еще рано говорить о ее плодах. Дело это чрезвычайно непростое и нескорое. Однако не мешает вспомнить, что нечто подобное было неоднократно и ранее. Но ни разу программа не была воплощена в жизнь и наполовину. Причина тут одна: разработав и приняв программу действий, горисполком считал, что он свое дело сделал. Заводы, получив задание на строительство объектов для плодоовощторга, под всяческими предлогами, а порой и без них, от участия в осуществлении намеченных планов отказываются. Руководители торга еще слабо влияют на ускорение хода строительства и механизации необходимых для огородной продукции закромов. Так было и до Омельченко, так происходит нередко и при нем. Как поправить дело, он пока не знает. Вот откуда его фраза: «Не вижу, как выйти на более высокую орбиту». Между тем опыт курганцев дает недвусмысленный ответ на этот вопрос.