Уральским колоритом буквально пронизано все творчество поэтессы. Кровной причастностью к «огневому ремеслу» уральских умельцев, камнерезов и чеканщиков, каслинских мастеров, схожестью нелегкого труда поэта с трудом горняков и металлургов можно объяснить и своеобразие ее поэтической образности. И как же права была Татьяничева, когда писала: «У тебя, Урал, беру тайны мастерства»!
А как часто мелькают в ее стихах названия уральских городов, рек и местечек. Как органично входят в ее поэтический язык бытующие на Урале слова и выражения. И сколь ненавязчивы употребляемые Татьяничевой народно-поэтические сравнения и параллелизмы:
Последние годы жизни Людмила Татьяничева жила в Москве, но связи с родным краем не порывала. Она была на редкость жизнелюбива и оптимистична:
Сама она была постоянно в пути. Абакан и Тюмень, Самотлор и КамАЗ, Камчатка и ханты-мансийская тайга — поэтесса хотела успеть всюду, чтобы яснее ощутить жизнь страны, трудовые ритмы времени, чтобы создать запоминающиеся характеры своих современников. Татьяничева много и плодотворно трудилась. В последние годы были написаны ею книги: «Зарянка», «Снегопад», «Корабельный бор», «Пора медосбора», «Лирика», «Междузорье»…
За выдающиеся достижения в области советской литературы Л. К. Татьяничева была удостоена Государственной премии РСФСР имени А. М. Горького. Она награждена орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почета» и медалями.
Будучи уже тяжело больной, она подготовила для печати последнюю свою книгу «Десять ступеней», которая стала своеобразным отчетом перед читателями за последние десять лет. В ней на прощальной взволнованной ноте звучит знакомый уральский мотив: «Урал, Уралу. Об Урале…»
написала Людмила Татьяничева в стихотворении «Лирическое завещание».
Свято чтут земляки Татьяничевой ее поэтическое наследие. Как была бы счастлива она, узнав, что в юбилейный год выходит трехтомное подписное собрание ее сочинений, что одна из улиц города Челябинска носит ее имя. И живет с нами ее немеркнущее поэтическое слово, звучит созданная поэтессой «песня высокого лада».
САТИРА И ЮМОР
Рассказ
Александр Петрин
КАК КУЗНЕЦОВ СТАЛ ВЕРИТЬ В ЧУДЕСА
Молодой начальник СМУ Кузнецов мистиком не был. Ни в чудеса, ни в сверхъестественные силы он не верил. Увидев, что предшественник так ловко распорядился техникой, что помогла бы ей разве что сказочная живая вода, Кузнецов, прежде чем отправиться на поиски доброго волшебника, решил сперва обратиться по начальству.
Сначала он навел кое-какие справки:
— Кто у нас начальник отдела материально-технического снабжения?
— Баландин Александр Федорович.
— А что он собою представляет?
— Ка-ак? Александра Федоровича не знаете? Старый номенклатурный работник. Из обоймы! Он и бойней заведовал, и каким-то «Вторчерметом», к нам его перебросили с литературы!
Номенклатурный Баландин оказался очень благообразным, румяным здоровяком лет пятидесяти; своей округлой, постепенно расширяющейся от затылка к талии фигурой он походил на деревянную матрешку, и так уверенно восседал за письменным столом, будто родился с телефонной трубкой в руках.
— Ну как? — с отеческой строгостью обратился он к Кузнецову. — Нажимаешь? Давай-давай! План гони! Чтоб к концу квартала рапортовать! Чтоб был план! Не менее чем на сто два процента. Вытянешь? Ну вот, опять объективные причины… Что — техника? Не одной техникой строим, а где энтузиазм, где инициатива руководителя? Значит, не будем рапортовать? Плохо, плохо, Кузнецов… Так чего, говоришь, тебе? Дополнительно два крана… Два бульдозера взамен негодных… Ну и размах, где режим экономии? Четыре автокара… Ладно, постараемся, что-нибудь придумаем… С верхами посоветуюсь. Но и ты не дремли, о внутренних резервах не забывай, об инициативе на местах… Будь здоров! Позвони мне недели через две.
Кузнецов ушел обнадеженный, но полностью проявить инициативу на месте ему помешали новые неурядицы. Приблизительно через месяц после разговора с Баландиным столовая при СМУ стала открываться почему-то на час позже обычного, вместо двух девушек в раздаточной осталась одна, исчезли дешевые блюда, зато появились антрекоты, эскалопы (переименованные из рагу и шницелей), цыплята фри…
Кузнецов позвонил управляющему трестом столовых и услышал в трубке знакомый голос:
— Товарищ Кузнецов! Здравствуйте! Баландин с вами разговаривает!.. Так надо же мыслить по-государственному, товарищ Кузнецов! Не частная же лавочка!.. А потому и открываем позже, что теперь продукты подвозит не машина, а лошадь!.. Договор с автохозяйством не пролонгирован… Да, сократили раздатчицу. Мы, товарищ Кузнецов, за белорусский метод. Взамен ввели в штатное расписание зав. орготделом… Цыплята фри? Ну и что? Это чтобы план подтянуть, должны же понимать, что такое — план!.. Замечания ваши, конечно, учтем, согласовать, конечно, надо… Привет!
Кузнецов получил новый район под застройку. Дорога туда была никудышная: вся в рытвинах, ямах, полных водой, где безнадежно застревали машины со строительными материалами. Вдобавок кое-где ремонтники зачем-то перекопали ее канавами. По плану ремонт дороги давно должно было завершить городское управление благоустройства.
Начальником управления оказался Александр Федорович Баландин.
— Знаю, знаю! — заверил он Кузнецова. — Вам бы туда асфальт! Ковер постелить! Нет, вы сумейте преодолеть трудности, проявить энтузиазм, напор! А людей дать не могу! Переброшены на ремонт пляжа. Ну и что же, что осень? У нас тоже — план! Нам тоже рапортовать!… А если ассигнования на будущий год срежут?.. В общем, подумаю, посоветуюсь.
Прошел месяц. Однажды Кузнецов надолго задержался на работе, заказав междугородный разговор с проектным институтом, откуда прислали совершенно негодный проект.
И, замученный переживаниями, очутился в Центральном небесном управлении.
Сонный архангел с кобурой на поясе проверил его документы и пустил в приемную. Там миловидный ангелочек в хитоне из полиэстера с крашенными лондестоном под цвет «Мокко» крылышками обратился к нему суровым начальственным голосом:
— Вы заполнили листок по учету кадров, анкету и форму номер 8765421876498/8? Оформите пропуск.
Затем позвонил по вертушке и сказал:
— Вас примет наш и. о. начальника отдела кадров товарищ Баландин. Пройдите в кабинет А-7648612.
Возле этого кабинета дожидались командного вида души с портфелями и бумагами и сплетничали о начальстве:
— Баландин? Вы не знаете преподобного Баландина?! Его сюда перебросили из ада. Он завалил там работу котельной… Запустил воспитательные мероприятия среди грешников…
В это время раздался длинный телефонный звонок, Кузнецов очнулся и снял трубку:
— Слушаю.
— Проектный институт. С вами будет говорить товарищ Баландин.
— Какой Баландин?
— Наш новый директор Александр Федорович…
С тех пор Кузнецов стал верить в чудеса.