Ветер тоже стал усиливаться.
Кромешники в недоумении зашептались, шарахнулись, принялись озираться. Гарпия уменьшилась в размерах и перестала походить на ферзя, окончательно превратившись в грязную кляксу. Она в бешенстве оглядела толпу – и тут заметила Элю. Черный сгусток полыхнул смертельной яростью, в Элю полетели сразу несколько дымных «птиц» – она узнала их. Концентрированные заклятья, спасения от которых на этот раз не будет.
Всё.
Они с Яном нарушили замысел гарпии и, кажется, освободили призрачных музыкантов, вот и расплата. Конец.
Вдруг летящие в Элю снаряды застыли, как ледяные узоры на окне. Упала оглушительная тишина: ни рокота скал, ни гомона разбегающихся кромешников, ни свиста ветра.
Ян медленно выпустил из рук скрипку и смычок, спрыгнул со «сцены», подошел и встал перед Элей, грудью встречая залп гарпии.
– Что!… – всхлипнула Эля.
Он повернул голову, и ее озарило сияние его любящих глаз.
– Ты успеваешь улететь.
– Как…
– Возьми своего спутника за руку, и он отвиснет. Это же птица, перекидыш, верно? Улетайте. Тут уже ничего не поправить.
– Ян! – закричала Эля, вцепившись в его плечи. – Если время остановилось…
– Встало на паузу. Ненадолго, но я подержу. Давай быстрее, лети.
Единственный способ удержать сильфиду – это отпустить ее.
– Летим вместе!
Ян криво усмехнулся.
– Твоя птица меня не возьмет. А если возьмет, не поднимет двоих. И даже если бы подняла – кто бы удержал тогда время? Заряд бы нас сразу уложил. Эл-л-ля. Улетай быстрее. Меня надолго не хватит.
Эля покачала головой.
– Ты не ушел, – сказала она. – Тогда, на дне реки, когда непреодолимая сила амулета вовсю тащила тебя на поверхность, ты ее преодолел, хотя ты даже не кромешник, – и ты без меня не ушел. Я не уйду без тебя.
Сейчас отведенное им время кончится, летящие стрелы сразят его, и он упадет. Следующая порция достанется ей, все займет не больше нескольких секунд. Или, если заклятья заряжены именно на ее гибель, как в прошлый раз, Ян обернется и свернет ей шею, далеко ходить ему не придется. А после он тут же свалится замертво: то, что готовилось для кромешницы, для полукровки будет с лихвой.
– А я ни о чем не жалею, – сказал Ян через плечо. – Я люблю тебя. И сегодня я узнал, что и ты меня любишь. Лети, сильфида. Только скорее.
– Я обещала танцевать с тобой, – прорыдала Эля. – И под твою музыку.
– И от этого обязательства я тебя освобождаю. Живи долго. За нас обоих.
Кромешники живут долго. Гораздо дольше людей. Если их никто не погубит, разумеется. Стирая слезы, Эля заметила, что камень в перстне стал совсем прозрачным, как стекло. Он больше ничего не мог сделать и держался из последних сил – еще миг, и он, словно стекло, рассыплется на мелкие осколки.
– Нет, – сказала Эля. – Я с тобой.
Черные завитки, похожие на ледяные узоры, зашевелились в воздухе, как лапы пантеры, выпрямились и помчались вперед – в грудь Яну. Эля хотела закрыть глаза, но не сумела.
Мощный толчок. Ян не выстоял на скользкой гальке, отшатнулся назад, прямо на Элю. Что теперь – сползет на камни неживой или вспыхнет бешеным гневом и прибьет ее на месте?
Секунда, еще одна. Ни того, ни другого не происходило: из уст Яна вырвался возглас досады, он оперся на Элино плечо, увереннее встал на ноги и тряхнул волосами. Эля не могла этого объяснить, только хлопала глазами.
– Эл-ля, – сказал Ян, поймал ее за руку и вновь заслонил собой.
Гарпия, еще больше съежившись, не преминула метнуть новый снаряд. Что бы там ни было с первым – выветрился он, что ли, пока висел на полдороге, – сдаваться она не собиралась. Возможно, она даже не успела отметить, что целится сейчас не в зловредную сильфиду, сломавшую все ее замыслы, а в мальчика, которого называла сыном.
Глава 8
– Вам ничего не надо делать, вы тут ничего не сделаете, – повторила озабоченная Клара. – Вам туда путь закрыт, понятно? Я попробую привлечь кромешников.
Она сунула Джуду в руки кристалл-приглашение, повернулась к французскому окну и тут же исчезла, как будто это была не сильфида, а голограмма.
Джуд с преувеличенной аккуратностью вернул кристалл на прикроватную тумбочку.
– Про перстень спросить не успели, – выдавил он.
– Я упомянула о нем, но мама мне ничего не ответила, просто сказала «понятно», – развела руками Фотина. – Она считает, что нельзя терять ни минуты.
– И это, конечно, правильно.
– Препоручил дело теще? Остается ждать? – полувопросительно заключил Гелиан.
Лицо у Джуда побелело. Фотина видела, как сложно ему переживать непривычную ситуацию: опасность налицо, а он не может действовать сам.