Наемник повернул голову. Официантка принесла, наконец, дымящуюся, подаваемую с пылу с жару закуску.
Осторожно проглатывая первый маленький кусок, Фрост припомнил, как собственные родители его развелись, когда сыну исполнилось лет семь. Потом закрытая военная школа... Впрочем, капитан отнюдь не собирался лелеять и обихаживать неизвестного сопляка лишь потому, что того постигла похожая участь.
Фрост отхлебнул виски, вспомнил о Бесс. А вдруг удастся уговорить ее отпроситься со службы и прилететь в Канаду? Тогда обещанные две недели отпуска можно будет великолепно провести вдвоем...
А что делать после?
Он припомнил, как лишился глаза во Вьетнаме. Перебрал в памяти несколько собственных, выдержанных в духе черного юмора, шуток, изобретенных для того, чтобы объяснять черную повязку на всевозможные лады - кроме настоящего. Перед мысленным взором Фроста промелькнули все горести, воспоследовавшие за увечьем. Почетная отставка, долгие месяцы, загубленные в учительской должности... Потом он едва не убил малолетнего мерзавца, намеревавшегося изнасиловать собственную преподавательницу. Новая отставка. Работа шофером, частным детективом, запойное пьянство... Любые постигавшие Фроста неприятности немедленно и неизменно топились в бутылке... Потом - письмо старого армейского друга, сражавшегося в Африке. Нелегкое прощание с алкоголизмом. Долгие годы наемной службы в чужих армиях, в далеких землях...
Фрост осушил стакан до самого дна, отклонил предложение Дикона заказать еще. Если буду когда-либо сочинять мемуары, невесело подумал наемник, непременно вспомню старика Фрейда и свалю все прошлые, нынешние и будущие передряги на родительский развод, учинивший нежному детскому сознанию непоправимую психологическую травму... Какая свинячья чушь!
Немного поразмыслив, капитан решил все же пропустить еще один коктейль. И покрепче.
Глава третья
У багажной тележки Фрост очутился одним из первых, ибо привязанный к ручке саквояжа ярлык с яркой надписью "ОСТОРОЖНО! ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ" служил прямым и любезным приглашением для всех сшивавшихся поблизости аэродромных ворюг.
Дикон испросил у канадской королевской полиции разрешение - временное, разумеется, - на провоз хромированного браунинга и бластерообразного KG-9. Саквояж, никем не украденный, стоял на виду. Фрост подхватил его, поднял воротник плаща и зашагал прочь - туда, где ждала заказанная напрокат машина. Определив пожитки на заднее сиденье, наемник отступил и критически осмотрел колымагу, временным обладателем которой только что сделался.
Немного устаревший, но тем более надежный и удобный форд-LTD. Эту модель 1978 года Фрост предпочитал всем прочим. Восьмицилиндровый двигатель, гидравлический усилитель руля, триста пятьдесят лошадиных сил. И устойчивость при заносах, напрочь отсутствующая у новых, менее внушительных спортивных автомобилей.
Фрост улыбнулся. Машина была темно-синей. Этот цвет капитан предпочитал всем прочим, если речь шла о самоходных экипажах.
Поглядев на часы, наемник удостоверился, что прибыл в канадские пределы ранее намеченного, и предстоит убить еще добрых три часа. Он уселся за руль и поехал прямиком на Линвуд-авеню, в контору, где обосновался старый приятель, Джо Тартаро, издававший то ли толстую газету, то ли тонкий журнал, именовавшийся "Оружейным еженедельником". Единственное в своем роде, подумал Фрост, и весьма толковое издание...
Капитан перешагнул порог, вступил в приемную. Стрекотали пишущие машинки, бойкие девушки рылись в картотеках, отвечали на телефонные звонки, оживленно болтали друг с другом.
- Я - Хэнк Фрост. Мистер Тартаро ждет меня.
Секретарша кивнула и попросила погодить минутку.
Фрост огляделся.
Все оставалось по-прежнему. Несметное множество фотографий и вырезок на каждой стене. Сцены времен Гражданской войны, кадры из ковбойских кинофильмов и, разумеется, разнообразнейшие пистолеты, револьверы, винтовки - однозарядные и магазинные, полуавтоматические и штурмовые; автоматы крупно- и малокалиберные; пулеметы станковые, ручные, авиационные, зенитные, корабельные и т. д., и т. п...
- Джо дожидается вас в зале для совещаний, - прощебетала девушка. Знаете, где это?
Фрост кивнул и двинулся по короткому коридору. Снова несчетные фотографии, коллажи, вырезки - все на ту же неизменную тему. Дверь редакторского кабинета была распахнута. И у Джо все по-прежнему: заваленный рукописями и гранками стол, переполненные пепельницы, пузырек с канцелярским клеем. Несколько утиных чучел на запыленных полках. Тартаро сам набивал их, припомнил Фрост.
Он вступил в зал для совещаний.
За дальним концом длинного полированного стола восседал Джо Тартаро собственной взлохмаченной персоной.
- Здорово, Хэнк! Сто лет не виделись!
Голос, как и встарь, звучал хрипловато благодаря табаку и виски, употребляемым сверх разумной меры.
- Врешь, старина, только один год...
Редактор почти не изменился. Те же седеющие волосы, те же глубокие морщины на обветренном лице, те же глаза, близоруко щурящиеся от непрерывного чтения. И дымит, как паровоз, отметил наемник. Хотя, попробуй не дымить при эдакой работенке...
- Какими судьбами?
- Заданьице получил от несравненной службы Diablo. Телохранителем состою.
- По сей день работаешь на Энди Дикона? Что ж, вольному воля, - проскрипел Тартаро, закуривая новый "Салем". - Угощайся.
- Благодарю, Джо, только ментоловые не по мне.
Фрост зажег "Кэмел" и уселся напротив приятеля.
- В наказание за неучтивость, кофе наливай себе сам. Если хочешь со сливками, возьми в холодильнике. Джо сделал широкий жест левой рукой.
- А чье именно тело ты должен охранять?
Водрузив на стол чашку дымящегося кофе, Фрост уселся вновь и с удовольствием распрямил ноги. Мельком обозрел новые шестидесятипятидолларовые туфли, подивился: надолго ли хватит этой пары.
- Вернее спросить, какое. Семилетнее, сопливое, противное. Поскольку Дикон заверял, будто работа - сущие каникулы, предрекаю целую кучу грядущих неприятностей. Не откажусь выслушать твое авторитетное мнение.
- О чем?
- О ком. Тебе знакомо имя доктора Мильтона Чильтона?