Теперь они, повернувшись к лесу и общему ограждению спиной, неторопливо двигались вдоль крайней линии поселка… и Брянов, смутно размышляя о своих трудностях, заметил, что сосед заметно ускоряет шаг.
— Ты чего, Сергеич? — полюбопытствовал он.
— Чего-чего, — недовольно, тревожно откликнулся тот. — Сейчас посмотрим «чего»…
Брянов внимательно осмотрелся вокруг и заметил, что стало совсем темно: на этой линии отказали все фонари.
— Иди тише, — сурово шепнул бывалый охотник Сергеич и сделался Брянову по плечо.
Они шли теперь быстро и совсем тихо.
Немногим дальше стало понятно, что кто-то шуровал в большом доме директора лакокрасочного завода и что делал он свое дело молча, грубо, но решительно. По звукам было ясно, что не хозяева так гремят.
— Не суйся! — шепнул сосед и потянул Брянова назад.
Они притаились за росшей у забора молодой рябинкой.
— Трое, не меньше, — определил на слух сосед. — Вот что, Саня, я пойду первым. Ты держись за мной. Если очень крутые, то одного я повалю. Это точно. Если у них стволы, дуй в сторону. Это приказ.
— Ты чего, Сергеич, сдурел?! — возмутился Брянов.
В руках у него был «хвост», как и двадцать лет назад. Значит, час «хвоста» настал и хранил он его не зря.
— У тебя еще жизнь впереди, — гордо прощался старый вояка. — А я душу отведу. Давно хотел.
— Обижаешь, Сергеич. Я тебе что, салажонок какой-нибудь? Оба отведем…
Сосед потянул носом воздух, крепко потянул.
— Ну, как знаешь… Пошли.
Он распрямился и выступил вперед. Уже перекошенную чужаками калитку Сергеич пихнул ногой, и калитка слабо простонала одной петлей.
— Эй, бараны! — прогремел его бас в темноту нарушенных частных владений. — Ложись, а то мозги вышибу!
Гулкое движение у хозблока, на крыльце и в самом доме не прекратилось.
— Гля-ка, что за козел, — донесся голос со спокойной, хищной хрипотцой.
На крыльце забухало, и кто-то пошел навстречу аккуратно по садовой тропинке.
— Дядя! Чего ты бухтишь зря? — Голосок «шестерки» был ернический, с подвохом. — Покажи, кто тут мокрухи хочет. Нет таких… Ты иди к себе, поспи. А ментов мы сами кликнем. Ты не хлопочи.
Прикрывая тылы, Брянов высунулся из-за плеча Сергеича и включил фонарь. Оба узрели перед собой здорового белобрысого жлоба в таком же, как у сторожей, ватнике. Гражданская война да и только! Жлоб что-то жевал.
— Ну все, — решил сосед. — Тебе первому шандец.
— Гля-ка! Ствол у него! — хмыкнул жлоб.
— Не свети в глаза, падло! — сорвался другой, дальний, и понесся из тьмы прямо через грядки навстречу.
Вдруг черная тень и даже не тень, а мощный сгусток невиданной черной энергии метнулся откуда-то слева, где не было ничего, кроме двух тощих яблонек. Сгусток черной энергии смел с грядок бегущего, и на его месте в темноте что-то хлюпнуло.
Жлоб заметил перемены краем глаза и сразу понял их общий смысл.
— У-у-е! — удивился он и выпал из света, присев.
И там, внизу, что-то длинное выпало у него из рукава. Брянов заметил это и направил луч фонаря вниз. Но Сергеич оказался проворней всех, дернув стальной крючок.
Ружье бабахнуло, и амбала отшвырнуло назад.
Эхо еще не успело оттолкнуться от леса, как черный сгусток пронесся рядом — и не стало Сергеича. Только охнул он — и пропал.
Никого вдруг не стало перед Бряновым. Луч фонаря бестолково порыскал по пространству — по яблонькам, по стене хозблока, по крыльцу, выхватил вдали двух застывших чужаков. Куча, которая была жлобом, издавала жуткое бульканье и клокотание.
Но с тыла уже подоспела чужая подмога. Оказалось, «пришлые» шуровали и в соседнем доме, только — тише и меньшим числом. Теперь, выскочив с другого участка на линию, те двое мчались к месту боя. Выстрел дробовика их не испугал: были крепко поддатые, горячие…
Не успев объяснить себе происшедшее, Брянов перепрыгнул обратно через сваленную калитку и, развернувшись к бегущим левым боком, прикрыл левой рукой и фонарем сердце, а правой размахнулся с плеча.
Первый уже набегал, сыпля матюгами. «Хвост» со свистом рассек темный воздух, но до цели не достал, только шаркнул по куртке. Враг успел увернуться, блеснул на свету какой-то острой штукой:
— Я твою маму…
Снова мелькнул страшный черный сгусток. Глагол застрял в глотке у нападавшего, сам он перелетел через бетонную дорожку и с хрустом вмялся в штакетник. Второй из нападавших успел отскочить в сторону, но от черной силы и он не ускользнул. Из сгустка вырвался в сторону отросток, в котором Брянов угадал-таки человеческую ногу, и попал врагу в голову. Звук получился глухой и безобидный, зато другой звук — черепом пришлого по бетонной дорожке — куда отчетливей.