Философия живет в мышлении, мудрость же живет в деянии (с. 2).
Сознание оказывается заключенным, закутанным со всех сторон «с головой» формами, исходящими из самого же человека.
Человек оказался заключенным в кокон им же самим из себя выделенных форм.
Душа человека подобна бабочке, которая окутала себя выделенной паутинными железами тканью…
Мозг человека оказался такой паутинной железой.
Но человеческая душа не запуталась в ею же самой сотканной паутине философии, а именно закуталась, чтобы благодаря этому пройти определенную стадию своего гармонического развития.
И стоит нам бросить взгляд на историю и задуматься над соответствиями индивидуального и родового развития, чтобы заключить с несомненностью, что стадия философии есть стадия психизма, которой предшествует гилизм и за которой следует пневматизм.
Философия Канта является, таким образом, заключительным моментом психической стадии развития человечества, живущего европейской культурой.
Но раз это так, раз это есть закономерный факт развития, то единственно правильным подходом к этому факту прежде всего должно быть исследование того — что это за факт, как фазис, и каковы возможности его преодоления для дальнейшего развития? (с. 4–5)
Далее в «Тетради» идет рассказ об истории становления европейского сознания.
… весь смысл философии вообще и философии Канта в частности вовсе не в познании, но в воспитании, т. е. в вынашивании новой структуры человеческого организма.
Философия не сообщает нам никакого познания, но преобразует наше сознание (с. И).
В сущности, единственным следствием философии является безусловный, чудовищный солипсизм.
Философия погружает человека в пучину безбрежного одиночества. Мейстер Экхарт назвал бы это святая святых души, ибо это и есть психическая колыбель духа (с. И).
Теперь человек все закутывает в понятия, и все умирает перед человеком, природа превращается в простой механизм ради того, чтобы дать человеку возможность достигнуть бессмертия.
Но, конечно, на самом деле природа не умирает, но скрывается за занавесом. И этот занавес отныне может поднять только бессмертное сознание (с. 12).
(Здесь мы ограничимся лишь тем, что приведем те высказывания Канта, в формулировке Солоновича, которые оказались, как это мне представляется, наиболее существенными для автора. Наша задача здесь сводится к тому, чтобы представить себе, как Солонович понимал Канта.)
Если мысленно исключить из мира духовные существа, то вместе с ними исчезнут пространство и время[117] (с. 7).
Пространственно-временные отношения присущи не самим вещам, а только нашему восприятию их (с. 7).
Следовательно, мы познаем вещи лишь так, как они нам являются, но не вещи, как они есть в себе (с. 7).
Метафизика как наука о сущем, таким образом, невозможна (с. 8).
Резюмируя, мы можем сказать, что суждения науки — синтетические, ассерторические, т. е. они двигают наше знание вперед, но знание это не поднимается до аподиктичности[118] (с. 11).
С точки зрения Канта, материализм, равно как идеализм, являясь догматическими метафизическими системами, оба несостоятельны… (с. 18).
Функция ума есть познание, и эта функция разобрана Кантом в только что изложенной критике чистого разума.
Функцию воли Кант разбирает в критике практического разума… (с. 18).
Вещи имеют «стоимость», личности — достоинство.
Отсюда вытекает предписание:
1. Никогда не обращайся с личностью как с вещами; уважай самоцельность личности в себе и других.
2. Споспешествуй по мере сил собственному совершенству и чужому счастью, ибо это — единственные цели, выдерживающие испытание в отношении абсолютной общезначимости (с. 20).
Реальность так постулируемых трех идей: Свободы, Бога и Бессмертия — может быть только предметом веры, но не знания (с. 22).
Итак, существует какое-то мистическое отношение к действительности, некий как бы мистический опыт… (с. 2).
Однако первый шаг в направлении к познанию методологии мистического опыта заключается прежде всего в простом акте «переживания» самой мысли… Попробуйте те мысли, которые будут излагаться, пережить, перечувствовать, прощупать… Не заглядывайте в мысль мимоходом, сквозь слегка приоткрытую дверь небрежного внимания, но широко распахните эти двери, войдите в мысль, как в комнату, — осмотритесь… (с. 3).
117
В нашей работе [Налимов, 1993] показано, что если признать вездесущность хотя бы слабых форм сознания, то в мире не исчезнет пространство и время, если мы мысленно исключим «из мира духовные существа».
118
Ассерторические суждения утверждают факт, не выражающий его непреложной логической необходимости; аподиктическое суждение основано на логической необходимости.
119
Сейчас эта тема теряет смысл. В современной физике основой мироздания являются не атомы, а физические поля. Одна из основных задач современной физики — создание единой теории поля.