Прихожу и показываю, несколько смущаясь, обрывок газеты.
— Будет напечатано. Запомните, никто не сможет потребовать каких-либо изменений или смягчений.
А я, по наивности, прихожу к директору издательства и показываю ему резко отрицательный отзыв на рукопись моей работы, написанный профессором Московского университета, и свою отповедь ему.
— Не буду читать всю эту галиматью!
— Почему?
— Чего же вы хотите: чтобы я послал ей ваши возражения? Она напишет в ответ свои, а потом то же сделаете вы. Зачем на это тратить время?
— Так что же — не будете печатать?
— Почему? Будем. Берите ручку и пишите следующее: «Я, такой-то, прочитал отзыв на мою рукопись. Со всем согласен и все исправил».
Я написал. Он поставил визу: «В печать».
Потом еще разговор с ведущим редактором — Соколовым В. М.
— Вы не использовали весь отведенный вам объем. Что — нечего добавить?
— Есть. Но эти страницы не читали и те рецензенты, которые дали положительные отзывы.
— А какое вам до этого дело?
— Но ведь вас же могут выгнать с работы!
— А я и сам могу уйти. Надоело все это издательское дело.
Итак, второе издание книги вышло значительно дополненным. Она получила широкий отклик, но, конечно, не у лингвистов — они молчали, считая ее, видимо, недостойной комментирования.
В начале 80-х мой друг доктор Юджин Гарфилд, Президент широко известного Института научной информации в Филадельфии, издал одну за другой четыре мои философски ориентированные книги[194] (под редакцией профессора Р. Колодного):
1. In the Labyrinths of Language: A Mathematicians Journey, 1981, 246 p., (это перевод книги она была издана также в Польше).
2. Faces of Science, 1981, 297 p.
3.
4.
Как видите, только первая из этих книг была издана в России — на остальные был наложен запрет: из соответствующих инстанций поступила установка: «Разрешено на вывоз». Это означало, что в России издание не разрешалось. Это было до перестройки.
Из четырех упомянутых выше книг последняя, пожалуй, получила наименьший отклик. Она предлагала новый, философски осмысленный подход к проблеме эволюционизма. Биологи на это ответили молчанием, полагая, видимо, что философские аспекты эволюционизма обсуждать неприлично[195]. Ситуация, вероятно, изменится после выхода книги А. Лима-де-Фариа [Лима-де-Фариа, 1991], бросившей вызов традиционно принятой в биологии системе обсуждений эволюционизма. Будучи известным биологом, он не только приводит громадный фактический материал, но и рассматривает философские аспекты проблемы. Неожиданно звучит уже само заглавие книги: Я в своих построениях также отказываюсь от идеи естественного отбора, доминировавшей в биологии в течение почти полутораста лет.
Уже после начала перестройки вышла на русском языке моя пятая книга, завершающая четыре предыдущих:
Издать ее было непросто. В те первые перестроечные годы издательства, на всякий случай, оставались еще во многом на прежних позициях. Издательство «Наука», где ранее вышли пять моих книг, отказалось от издания этой книги и более того — сообщило мне, что рукопись пропала[196]. Издательство МГУ также не приняло рукопись, хотя к тому времени я работал в Университете уже около 25 лет и в университетском издательстве опубликовал много препринтов. Издал книгу корейский строительный кооператив «Зухра» под прикрытием издательства «Прометей»[197]. Финансировал издание Клим Шегай, редактировала книгу его жена Арина Шегай. Она была автором этого издательского проекта, за который взялась по совету своего брата — писателя Анатолия Кима. У нас были и другие проекты, но трагическая гибель Арины и Клима в автокатастрофе отменила все планы. Книга осталась как память о них. Арина ею очень гордилась.
В США мне не удалось переиздать эту книгу. Ю. Гарфилд к тому времени продал свое издательство. Другие издательства отказывались от нее, мотивируя это тем, что она слишком многопрофильная. Американский рынок, как уверяли меня руководители издательств, готов принимать только строго монопрофильные издания. Вот так обернулась для меня свобода американского рынка.
194
Решение об издании первой книги было принято по-деловому — без лишних рецензий. Когда Гарфилд был в Москве на книжной ярмарке, я спросил, не может ли он найти мне подходящего издателя в США. Он ответил:
— А чего искать — я сам могу издать. Давайте рукопись. Я поеду поездом до Владивостока и почитаю.
Затем последовал ответ:
— Печатаю.
195
В нашей стране моя книга оказалась недоступной для широкого круга читателей. Не удалось опубликовать развернутый реферат книги ни в одном из престижных журналов.
196
Не знаю, что это значило — продолжение контроля со стороны охранительных органов или это проделка неудачливого грабителя.
197
Интересный эпизод произошел с издательством «Мысль». Звоню в отдел философских наук и спрашиваю, можно ли издать у них книгу.
— Вы кандидат философских наук?
— Нет.
— Защитите диссертацию по философским наукам и будем говорить.
Звоню заведующей отделом. Она отвечает:
— Можете ли вы заранее внести 250000 рублей и когда?
— Могу, как только ограблю банк.