Окружающая среда будет благоприятной для вас или, наоборот, разрушительной в зависимости от того, кем вы являетесь и к чему стремитесь. Если хотите измениться, то нужно внимательно посмотреть на окружение и сделать так, чтобы оно служило вам поддержкой.
А потом как вспышка молнии в моем сознании возник наш разговор со Спенсером. Раньше он владел ресторанами, но потом принял решение – создавать центры для лечения алкоголиков, так как понял, что рестораны и трезвость несовместимы.
Может, это некий знак свыше и для нас? Разве мы не смеем хотя бы мечтать о чем-то подобном? Почему бы это не претворить в жизнь? Недаром же, как только я напомнил Лизе о том разговоре, мы оба вдруг замолчали и многозначительно посмотрели друг на друга. Это было что-то вроде озарения, мы почувствовали – вот в чем наше призвание! В конце концов, мы уже знали, чего стоит борьба с пагубной зависимостью как алкоголикам, так и тем, кто их любит. Возникло ощущение, что отдельные частички головоломки вдруг сложились в единое целое – и как раз в тот момент, когда мы поняли, что все, что произошло с нами, было пережито не напрасно.
Конечно, это имело смысл. Я уже не раз пытался завязать с алкоголем и знал, что в этом деле работает, а что – нет. Мы с Лизой прошли через боль и отчаяние, видели, как трудно вернуться к нормальной жизни, и сколько сил нужно приложить, чтобы удержать человека от возвращения к прежним дурным привычкам. Было бы полезно поделиться тем, что мы узнали, с другими людьми, чтобы помочь им удержаться на верном пути, вернуть мир в свои семьи. Мы могли и должны были передать им свои знания и любовь.
В конце концов, мы решили на этом остановиться и лечь спать, а утром позвонить Спенсеру. Следующий день я начал с этого звонка. Я поделился с ним всем, что мы прочувствовали за это время: как плохо мне было в ночном клубе, о вызревшей убежденности, что продолжать работать там – равносильно самоубийству. Я сказал, что если не порву с этой средой, возвращение к прежнему будет не более чем вопросом времени, что Лиза разделяет мои чувства и полностью поддерживает меня, что мы хотим направить силы на решение проблемы, вместо того чтобы как раньше копаться в прошлом. Затем я спросил Спенсера, может ли он стать моим наставником в этом виде бизнеса – лечении людей от алкоголизма, особо отметив, что высоко ценю его поддержку и руководство.
– Вы это говорите всерьез? – спросил он.
– Я никогда не был так серьезен, как сейчас.
– Ну что ж, прекрасно! Приезжайте ко мне в офис утром в понедельник.
Не зная, что именно Спенсер собирается мне преподать и нет ли в его словах какого-то скрытого смысла, я снова ехал в Южную Калифорнию, настроившись впитывать каждую крупицу информации, которую смогу получить от человека, уже проделавшего весь тот путь, на который мы с Лизой еще только собирались ступить.
Наша встреча длилась не больше 10 минут. Спенсер протянул мне толстую стопку руководств, касающихся деятельности реабилитационных центров, и сказал:
– Здесь все относительно того, как открыть центр по лечению алкоголизма.
В сущности – и это привело в оторопь его служебный персонал, – он поделился со мной самой конфиденциальной информацией.
– В нашем бизнесе, пожалуй, самым трудным является получение лицензии, – заметил он, передавая мне некоторые дополнительные документы. – Здесь разъясняется, как это сделать.
Я стоял там, исполненный благодарности, но в состоянии некоторого потрясения, держа в руках все нарастающую стопку пробитых скоросшивателями папок, которые Спенсер все подавал и подавал мне. Наконец, нагрузив меня всем чем мог, он перешел к следующему пункту – и голос его звучал так, как если бы он отдавал приказ одному из своих подчиненных:
– Я хочу, чтобы вы слетали во Флориду, посмотрели мой реабилитационный центр, который находится там. Согласны? Я сам буду там через несколько дней, так что мы еще увидимся и сможем потолковать.
И даже не пожав мне руки с пожеланием удачи, он вышел за дверь, чтобы заняться своим следующим клиентом.
– Ну, как все прошло? – бросилась ко мне Лиза, как только я вернулся домой поздно ночью.
– Прекрасно! Эти десять минут дорогого стоили.
Я стал рассказывать о том, насколько укрепилась моя вера в придуманный нами план и какой хорошей документацией обеспечил меня Спенсер, что он, как мне показалось, поверил в мою способность осилить это дело и не задал мне ни одного вопроса.