— Молчи, — велел хозяин и голос пропал.
Брок мог только раскрывать рот, но звук голоса будто бы выключили, но он знал, он помнил человека со щитом, помнил его имя, звук биения сердца, улыбку, помнил что обещал себя ему… им.
— Николас, хватит! — рявкнул Стив так, что стекла задрожали. — Я не буду спрашивать про призыв! Про то, как он оказался у Пирса! Про то, откуда ты знаешь так много обо всём этом. Но Брок, — Стив обернулся, с беспокойством поймал его взгляд. — Он живой, он не должен быть рабом!
— Не надо мне о сегрегации, — нахмурился хозяин.
— Николас, мне проще свернуть тебе шею, чем оставить всё как есть.
Волна чужой отчаянной злости накрыла с головой, придавая сил. Кое-как поднявшись на ноги, Брок пошатнулся. Удавка всё ещё стягивала шею, давила на гортань, не давая нормально дышать, но зацепившись взглядом на багряное сияние кольца на пальце Стива, его, чёрт возьми, Стива, он больше ни о чём не мог думать.
— Отпусти, — просипел Брок, переведя взгляд на хозяина. — Отпусти… я… не хочу… тебя… убивать. Отпусти.
— Николас, я ручаюсь за него. Отпусти его или тебя убью я, — Стив сжал в ладони крепление щита.
Броку был слишком хорошо знаком этот взгляд его Капитана, и он заранее сочувствовал тому, на кого он был направлен. Сейчас, когда он начал борьбу с чужой волей, чужим влиянием, затягивающим разум мутной пленкой, Брок вспоминал: «Гидру», Зимнего, Баки, Стива, свою тягу к ним, их последние месяцы вместе и в то же время слишком далеко, будто на разных полюсах, друг от друга и последние мгновения перед боем, когда они действительно стали едины. Вспоминал захлестнувшее его счастье, уверенность в том, что теперь-то точно у них всё образуется.
— Никогда не думал, что доживу до того, что мне станет угрожать Капитан Америка, — усмехнулся хозяин и сдёрнул с шеи тяжёлый амулет. — Учти, если что — спрошу с тебя, полковник Роджерс.
С глаз будто пелену сдернули одним движением. Сознание прояснилось. Дышать сразу стало проще. Брок растер ноющую шею, прокашлялся, прочищая горло, и наконец смог вдохнуть полной грудью, зло глянул на ухмыляющегося и явно довольного собой Фьюри. Желание придушить старого циклопа только прогрессировало, вытесняя из головы всякую осторожность.
— Благодарить не буду, — оскалился Брок, демонстрируя ровный ряд вполне человеческих зубов, разве что клыки были немного длинноваты. — Да и мне ваша сраная благодарность не нужна.
— Не за что, — в тон ему ответил Фьюри и подтолкнул к Стиву амулет.
Больше всего, даже больше логичного желания забрать себе наконец уже рабскую золотую медальку, чтобы не быть больше ничьим инструментом, переходящим призом для сильных мира сего, Броку хотелось наконец оказаться дома, на маленькой кухне, толкаться с Баки около плиты, переругиваясь и отбирая у него колбасу, проходя мимо Стива, поставить перед ним честно заслуженный завтрак и коснуться губами плеча в мимолетной ласке.
— Поехали домой, пока Баки ЩИТ штурмом не взял или не перестрелял всех к херам собачьим, — выдохнул Брок, чувствуя, как губы растянуло улыбкой.
Баки был рядом, даже не находясь в одном кабинете со Стивом и Фьюри, именно он контролировал происходящее, наблюдая в прицел тяжёлой снайперской винтовки за всеми попытками Стива «договориться миром» с соседнего здания. Брок знал, дёрнись циклоп, улыбнись как-то неправильно, слишком подозрительно — и его голова разлетелась бы кровавым конфетти, украшая светлые стены кабинета. И нет, Баки бы нисколько не сожалел о таком поступке, скорее наоборот. И, по мнению Брока, был бы совершенно прав, но кто и когда его спрашивал?
— Домой, а то поздно уже? — спросил Брок, остановившись рядом с машиной, глянул на зажатый в руке Стива амулет. — Или?..
— Никаких или, — ответил за него, выступивший из темноты Баки, закинул чехол с не понадобившейся винтовкой в багажник. — Лично я хочу жрать и трахаться.
— Хороший план, — отозвался Стив, повернул ключ в замке зажигания.
По-хорошему им действительно стоило бы поговорить, объясниться наконец, но Брок настолько устал нести чужие кресты, отвечать за руку хозяина, что не был уверен в собственных силах, в том, что не сорвётся, не наговорит лишнего. Шея до сих пор ныла, отзываясь на любое движение. Ощущение незримого ошейника не пропадало, а взгляд то и дело прикипал к золотой фиговине, небрежно брошенной на приборную панель. Брок был уверен, что Стив никогда не воспользуется своей властью и не даст никому другому, но само наличие амулета нервировало. Тогда, много десятков лет назад, первый хозяин снял его с шеи совсем ещё юного демона, заключил первый и единственный контракт с ошалевшим от собственных сил ребёнком, передавая поводок, как истинное наследие «Гидры» из рук в руки — раба и его «винтовку». А сейчас он наконец-то был действительно свободен.
— Хочу мороженого! — ни с того ни с сего возвестил Баки, высунувшись между передних сидений и ткнул пальцем в лобовое стекло. — Там ещё открыто! Успеем!
— Дома есть, — напомнил Брок.
Ему хотелось домой, забраться в постель, обложиться любовниками и не двигаться несколько дней, а лучше неделю, не отвечать на телефонные звонки, не открывать дверь, не ходить на работу, не делать ничего.
— Дома только шоколадное и ванильное, а я хочу фруктового, — принялся канючить Баки, хитро сверкая глазами, прекрасно зная, что ему не откажут, отвезут куда просит.
Стив молча крутанул руль.
Видимо, они трое представляли настолько своеобразную картину: грязные, в подранной местами одежде, с синяками и кровоподтеками на открытых участках кожи — что хозяин маленькой кондитерской лавки лишь смог беспомощно икнуть и тихо попытаться сползти в обморок под стойку. Но никто не позволил ему самоустраниться. Стив молча подхватил малохольного кондитера под руки, усадил на стул, похлопал по щекам и попросил четыре фунта клубничного мороженого и, искоса глянув на зевающего Брока, большой латте с ореховым сиропом и сливками.
— Да, я помню, как ты пьёшь кофе, когда очень устал, — ответил он на незаданный вопрос, улыбнулся.
Кондитер, видно поняв, что убивать и грабить его никто сегодня вечером не собирается, расстарался на максимум, и вскоре перед Баки стояло несколько контейнеров с мороженым, упаковка клубничного сиропа, а Броку чуть ли не в руки пихнули пинтовый стакан горячего дымящегося кофе.
— Значит, всё-таки демон. — Стив сел напротив, устроив щит на соседнем столике.
Брок в ответ оскалился.
— А не похож?
— Похож-похож, — поддакнул Баки, оправляя в рот изрядное количество сладкого лакомства.
— И «Гидра», то, что говорил Николас, это правда?
— Не знаю, о чем он тебе наврал, — Брок откинулся на плетёную спинку стула, сложил на груди руки, краем глаза наблюдая за притихшим в углу кондитером. — Большую часть времени в космосе проплавал.
— Что амулет лишал тебя воли.
— Правда.
Стив скрипнул зубами, нахмурился, явно что-то для себя решая. Брок слишком хорошо знал это выражение лица, тревожную складку между бровями. Его Капитан нашёл себе нового врага, скорее всего, в самом себе, и теперь снова готов бросаться на амбразуру, прикрывая всех и вся своей грудью.
— С тобой я трахался по своей воле, так что не надумывай. И влюбился в тебя я тоже сам, — Брок усмехнулся, видя как лицо Стива меняется от каждого сказанного слова, вспыхивает лихорадочным румянцем, как и в первый их раз. — Знай Пирс о моём светлом к тебе чувстве, не сидели бы мы так. Он умел пользоваться чужими слабостями и правильно отдавать приказы.
Брок потёр шею. Даже оказавшись на воле, он всё ещё ощущал тяжесть рабского ошейника и, наверное, никогда не сможет забыть, каково это — терять себя, подчиняясь чужим приказам, заносить руку для удара по тому, кого действительно любишь.