На десятки километров кругом все его знали и нисколько не удивлялись, видя, как он разъезжает в тележке то туда, то сюда: получить арендную плату, подписать новый договор, разделить с издольщиками урожай.
В Курмарене у господина Феро тоже была ферма.
Эта ферма находилась рядом с той, которую нанимал старик колоссального роста, мрачную историю которого мы уже знаем.
На эту-то ферму и направился советник — и приехал туда после трех часов пути.
У господина Феро для такой поездки наметился весьма правдоподобный предлог.
Ферма его держалась "исполу", то есть фермер платил не деньгами, а отдавал половину урожая.
Каждый год господин Феро сам делил урожай, но арендатор его был человеком честнейшим, так что советник особо с разделом никогда не торопился, полагая, что в фермерских закромах зерно будет в такой же безопасности, что и в его собственных.
И вот наконец господин Феро поехал на свою ферму. Она называлась Ла Курбетт.
По дороге он проехал мимо фермы великана и увидел, как тот работает в поле.
Великан узнал его тележку и снял картуз.
В Ла Курбетт господин Феро прежде всего согласился разделить простую деревенскую трапезу, приготовленную арендаторшей, потом немного отдохнул и приступил к разделу.
— Вот, сударь, — сказал ему арендатор, — прямо не знаю, где семенную пшеницу взять.
Чтобы понять эти слова, надо знать, что на юге никогда не пускают на семена собранное зерно, а всегда покупают в каком-нибудь другом месте.
— Что ж, — ответил господин Феро, — надобно послать за ним в Ла Пулардьер.
— Да нет, я знаю, где есть зерно превосходное, — ответил арендатор.
— Где же?
— Патриарх купил где-то на том берегу Дюрансы: вдвое больше, чем ему нужно, взял. Да с этим стариком свяжешься — не обрадуешься. Межевые камни по ночам переносит, картошку у нас ворует. Он бандит, а не фермер, не разговариваем мы с ним. А то бы я у него давно попросил на семена.
— Если только за этим дело, — ответил господин Феро, — так я у него сам попрошу.
Он очень обрадовался, что подвернулся предлог заехать к старику и сказал своему арендатору:
— Задай-ка моей кобыле овса, я через час уеду.
А сам пешком через поле пошел на ферму Патриарха.
Патриарх по-прежнему пахал. Господин Феро направился прямо к нему.
Старик опять снял картуз, остановил волов зычным "та!", воткнул стрекало[5] в землю и стал поджидать гостя.
Ждал он, пожалуй, не без тревоги.
— Добрый день, сосед, — сказал ему господин Феро. — Ты вроде не в ладах с моим арендатором? Вот мне и приходится делать его дела.
— Э, господин советник, — ответил Патриарх, — арендатор ваш — тот еще хитрец; не будь я вам так обязан…
— Ладно, друг, ладно, не о том речь. Я с тобой договорюсь не хуже него. Есть у тебя пшеница на семена?
— Есть, как же, да славная.
— Не уступишь мне восемь мерок?
Патриарх, похоже, смутился.
— Что вы, господин советник, — ответил он, — как я могу вам в чем отказать? Вы мой благодетель.
— Об этом не надо, — сказал господин Феро.
— Как же "не надо"! — возразил патриарх. — Благодаря вам я честным человеком стал.
— Рад за тебя, друг мой.
— Вот теперь сам со своими делишками разбираюсь.
— И это хорошо.
— Эх, немного на свете таких людей, как вы, господин советник, — не унимался старик.
— Все, все, хорошо. Пошли посмотрим на твое зерно: разнимешь пораньше на четверть часика.
— Да нет, господин советник, уж и то по солнцу полдень.
И Патриарх "разнял" волов, то есть развязал веревку, которой плуг был привязан к ярму, и смирные животные медленно поплелись в сторону фермы.
Господин Феро с Патриархом пошли за ними.
VI
Ферма у Патриарха была, как говорится, нешикарная, но безупречно возделанная и хорошо ухоженная.
Всю дорогу господин Феро осматривал хорошо обрезанные шелковичные деревья, хорошо вспаханные поля, луг, перекопанный канавками, собиравшими и распределявшими дождевую воду.
Фермерский дом был заново оштукатурен, и господин Феро без труда убедился, что недостатка там ни в чем не было.
— Сколько у тебя детей, Патриарх? — спросил он, когда они переступили порог во дворе.
— Два сына и дочь, господин советник.
— С тобой живут?
— Нет уже, разъехались.
— Вот как?
— Дочку я только что выдал замуж за одного столяра в Тур-д’Эг.
— А сыновья что?
— Они друг с другом не ладят, а Жозеф, младший, и со мной не ладит тоже.
— Понятно…
— Уехал, нанялся в работники ниже по Дюрансе, где-то у Кавайона.
— А старший?
— Старший женился. Арендовал с женой ферму в Ладюре.
— Давно?
— В прошлом году на Иванов день.
— Как же ты управляешься?
— У меня два работника да пастух. И жена у меня еще крепкая, хоть и старше меня. Варит обед на всех.
Господин Феро осмотрел хозяйство во дворе, как осматривал землю.
Все повозки были новые, в хлеву стояла другая пара быков, а работник-возничий запрягал прекрасную крестьянскую лошадь, огромную, как тяжеловоз.
"Так! — подумал господин Феро. — Четыре года назад эти люди бедствовали, а теперь вон как славно живут!"
Жена Патриарха встретила господина Феро приветливо, но, по-видимому, ничего не знала о необыкновенных отношениях между ним и ее мужем.
В доме все точно так же говорило о достатке.
— Пойдем посмотрим на твою семенную пшеницу, — сказал господин Феро.
Патриарх повел советника в амбар.
Амбар был полон зерна.
— Как! — воскликнул господин Феро. — Ты еще не продал урожай?
— Нет, сударь.
— Когда же у тебя срок платить за аренду?
Патриарх широко улыбнулся:
— А я за неё больше не плачу.
— Пошли посмотрим на твоё зерно
— В самом деле? Как же ты так устроился, чтоб ничего не платить?
— Выкупил я ферму, — бесхитростно ответил великан.
Господин Феро и бровью не повел.
— Правда, в рассрочку, — уточнил Патриарх.
Господин Феро опять ничего не ответил.
Он осмотрел зерно, нашел его вполне годным и сказал:
— Я возьму восемь мерок. Почем оно теперь?
— По шестьдесят франков, сударь.
— Дороговато! — заметил советник, который любил торговаться.
— За семенное зерно недорого, сударь. Оно ведь первосортное.
— Значит, беру восемь мерок, — повторил советник, — это будет 480 франков. Но за деньгами тебе придется приехать в Ла Пулардьер.
— А я как раз завтра буду в Мирабо, — сказал Патриарх. — Там мой шурин трактир держит, нам с ним надо кое-что утрясти.
— Так вот и зайдешь в Ла Пулардьер на обратном пути.
— Хорошо, сударь.
— В котором часу?
— На самом закате, если вы не против.
— Договорились, — сказал господин Феро.
И вышел из амбара.
* * *
Через час господин Феро сидел в своей тележке, нахлестывал грузную кобылу и думал про себя:
"Патриарх выкупил ферму, выдал замуж дочь, помог сыну, заново купил весь инвентарь: на те деньги, что я ему дал тогда, этого всего не сделаешь. Когда я к нему ехал — подозревал его, уезжаю с прочной уверенностью. Впрочем, человек он более простодушный, чем бывают обыкновенно злодеи. Для него я действительно больше уже не прокурор и не судья. Стало быть, бояться мне нечего".
Не переставая размышлять, господин Феро продолжил путь в Ла Пулардьер.
VII
В тот вечер мизе Борель и ее сестра мадам Бютен негромко толковали между собой на садовой скамейке у дверей своего домика — той самой, где их несколько дней назад видел советник Феро.
Настала темная теплая ночь, ни один ветерок не колыхал ветвей деревьев.
— Рабурден уже неделю, как уехал, — говорила мизе Борель, — а муж твой все никак в себя не придет.