Конечно, пираты Эдмунда дрались отчаянно, настойчиво добиваясь победы, но люди Кинга понимали, что противник не пощадит, и сопротивлялись изо всех сил; жажда жизни заставляла сражающихся применять все искусство и смелость, чтобы победить из этой схватке.
С наступлением темноты бой прекратился, «Ла Королла» поворачивала свой изуродованный нос в сторону Гаити, а обломок бушприта «Вэнгарда» указывал курс на север, к берегам Тортуги. Соперники поняли, что победителя не будет. Потопив недруга, победитель неизбежно пойдет ко дну: слишком велики были повреждения фрегатов, а усиливавшийся ветер ясно показывал, что самое лучшее сейчас — разойтись.
Итоги боя были неутешительны для обеих сторон. На «Вэнгарде» было подбито орудие, уничтожены две из трех шлюпок, сильно повреждены фок- и грот-мачты, сбит бушприт. В корпусе корабля насчитывалось семь пробоин, из них две в подводной части. На «Ла Королле» было по две пробоины в подводной части и над ватерлинией, она не потеряла ни одного орудия, однако две мачты были так изувечены, что едва держались, а на месте бизань-мачты торчал обломок. На фрегате сильно пострадал фальшборт, не было ни одной шлюпки. На обоих кораблях ядра немало изувечили рангоут и такелаж, в надстройках зияли дыры.
«Ла Королла» потеряла тридцать семь разбойников, в команде «Вэнгарда» было убито сорок пять (за исключением двоих, застреленных Кингом).
Несколько пиратов «Вэнгарда» стояли на корме фрегата, взглядами провожая удалявшуюся «Ла Короллу» и негромко переговаривались.
— Слопал, гад, своё, — радовался Свирт.
— Попробуй еще сунься! — грозил Фуи.
— А, вообще-то, он неплохо дрался, — заметил Прайд.
На него посыпались различные упреки, но здесь в разговор вступил Кинг.
— Вы не забывайте, что у этого мерзавца опыта в таких делах намного больше, чем у меня, я чувствовал это все время… хотя сумел продержаться и не дал утопить «Вэнгард»!
— И это самое важное! — воскликнула Элин.
— Ты, крошка, лучше помолчи, — произнес Кинг, — и уложи свой череп отдыхать, — хотя картечь только задела его, но что-то ты слишком бледная.
Ирландка улыбнулась, коснувшись пальцами белой, с пятнышками крови, повязки на голове.
— По-моему, — вслух размышлял Прайд, — Монт счел тебя за невежду, ни черта не понимающего в морском бою.
— Ну, простим ему это, — довольно оскалился Кинг. — Откуда он мог знать, что имеет дело с человеком, сражавшимся под флагом Руперта!
С избитой кормы «Ла Короллы» также взирали на уходивший фрегат.
— Подонок! — сквозь зубы, рычал Монт. — Этот выкормыш сумел вырваться!
— Значит, мы проиграли, — резюмировал Муинтвулл — старшина «Ла Короллы».
— Проиграли? — крикнул Монт, злобно глядя на своего пирата. — Нет, Муинтвулл, ты, конечно, ошибаешься, я только начал свой спор с этим мерзавцем и сегодня он лишь побил мою первую ставку, но я еще встречусь с этим подонком.
С трудом Монт добрался до Эспаньолы, где шесть месяцев отстаивался в укромной бухте, ремонтируя корабль. Все это время Эдмунд жаждал найти своего врага, чтобы взять реванш.
А Кинг без помех возвратился на Тортугу, где, вопреки его ожиданиям, команда «Вэнгарда» не разбежалась. Видимо, пираты поняли, что с таким капитаном можно совершить немало дел, достойных «джентльменов удачи». Спустя четыре месяца «Вэнгард» вновь вышел в рейд по безбрежным морским просторам.
Как от брошенного в воду камня разбегаются круги во все стороны, так и слухи о славных делах капитана Дьявола расходились по всему Карибскому морю.
Выйдя с сотней корсаров в море, Кинг двинулся вдоль северного побережья Кубы, и в первый же день пираты захватили два небольших судна, но ценности на них были столь незначительны, что Кинг отпустил их без малейшего вреда. Команда оставалась недовольна таким началом, но Кинг, опираясь на свое красноречие и силу, сумел восстановить порядок. И уже на следующий день добычей корсаров стали два тяжелогруженых судна, набитые дорогостоящими товарами. Подняв испанский флаг, «Вэнгард» подходил на расстояние менее одного кабельтова, внезапно открывались порты и раздавался предупредительный выстрел, снаряд посылался как можно ближе к борту судна.
На корме исчезал пурпурный флаг и в небо взмывал темно-красный, корсары шли на абордаж, быстро овладевая судном. Ошеломленные такой переменой, моряки не успевали опомниться и организовать сопротивление, что, учитывая мощь и число пиратских орудий, было чистым безумием.