— Да, побить его, — повторил Джинжер. — Вы присутствовали и видели.
— Он нарочно допустил, чтобы ты его победил, — шепотом объяснил хозяин. — Мисс Тукер узнала, что ты не кулачный боец (по крайней мере, я это узнал от нее) и сказала Биллю, что если он действительно настолько сильно любит ее, что сможет покорить свою греховную гордость, допустив, чтобы ты победил его, то она будет иного о нем мнения. Господи, да он мог, если бы пожелал, в одну минуту смять тебя. Он только играл с тобою.
Джинжер выпучил на него глаза, точно не верил своим ушам.
— И г р а л? — повторил он, легонько дотрагиваясь кончиками пальцев до своего лица.
— Да, — подтвердил хозяин, — и если он когда-нибудь снова ударит тебя, то ты убедишься, что я говорю правду.
Джинжер опустился как мешок и попробовал думать. Затем он произнес слабым голосом:
— Собирается-ли мисс Тукер снова водить с ним компанию?
— Нет, — ответил хозяин, — можешь быть спокоен на этот счет.
— Так значит, если я выйду с нею гулять, то мне снова придется драться с Биллем, — сказал Джинжер.
Хозяин обернулся к нему и потрепал его по плечу, ласково говоря:
— He волнуйся, парень, раньше времени и смотри, ради нас всех, — держи про себя то, что я тебе сказал.
Хозяин довез Джинжера до его квартиры, пожал ему руку и, дав его хозяйке шиллинг, приказал ей достать бифштекс и наложить его на физиономию своего жильца. Джинжер прямо лег в постель и то, как он обошелся с хозяйкой, когда она принесла ему зажаренный бифштекс, доказывало, до чего он был расстроен.
Прошла неделя, прежде чем он мог рискнуть показаться на глаза мисс Тукер. Наконец в один прекрасный день, в семь часов вечера, он почувствовал, что больше не может ждать и, почистив себя в продолжение целого часа, отправился к "Веселым Лоцманам".
Он был так счастлив, думая о том, как снова увидит ее, что совершенно забыл о Билле Лумме, и его поразило как ударом грома, когда он увидел своего врага у дверей трактира. Билль, увидя Джинжера, вынул руки из карманов и пошел к нему навстречу.
— He хорошо сегодня, товарищ, — сказал он и, к великому удивлению Джинжера, пожал ему руку.
— He хорошо? — переспросил Джинжер выпучив глаза.
— Нет, — ответил Билль. — Он сидит в задней комнатке как улитка в своей скорлупе; но мы рано или поздно извлечем его.
— Его? Кого? — спросил Джинжер, все более и более недоумевая.
— Кого? — повторил Билль. — Да Вебсона, хозяина. He может быть, чтобы вы ничего не слыхали.
— Слыхал, что? — спросил Джинжер. — Я ровно ничего не слышал. Я всю неделю сидел дома из-за… сильной простуды.
— Вебсон и Юлия Тукер повенчались вчера в одиннадцать часов утра, — проговорил Билль Лумм хриплым голосом. — Когда я подумаю о том, как меня провели и что я выстрадал, то чувствую, что схожу с ума. Благодаря мне он выиграл сто фунтов, а затем получил девушку, из-за которой я согласился быть опозоренным. Мне и прежде приходило в голову, что он поглядывает на нее.
Джинжер Дик не сказал, ни слова. Он пошатнулся, оперся о стену, дико выпучив на Билля Лумма глаза, смотрел на него в течение добрых трех минут, а затем поплелся назад к себе на квартиру и снова лег в постель.
The Third String (1903)
Победа Блунделля
Вения Турнбулль развлекала себя очень спокойным и простым способом. Приятная прохлада в гостиной Турнбулльской фермы доставляла тем больше удовольствия, что на улице было настоящее пекло.
Милая девица удобно расселась в кресле у окна и с немалым интересом прислушивалась к разговору, которым ее отец, сидевший в глубине комнаты, старался занимать двух ее поклонников; это было тем трогательнее с его стороны, что он для этого пожертвовал своим воскресным послеобеденным сном.
— Отец в восторге от того, что вы оба пришли, — наконец удостоила и она их своим вниманием. — Ведь ему, собственно говоря, очень скучно проводить праздники в одиночестве со мной.
— Я не могу себе представить, чтобы кому-нибудь было с вами скучно, — пылко возразил ей сержант Дик-Дэли, выпялив на нее свои темные глаза.
М-р Блунделль только мрачно насупился при этих словах; вот уже третий раз, как сержант сказал комплимент, в то время как Блунделль все еще собирался открыть рот.
— Да я вовсе и не думаю скучать, — возразил м-р Турнбулль.
Ни один из джентльменов не счел нужным опровергнуть его. Оба молодых человека только переглянулись между собою, а потом посмотрели на Вению. Взгляд сержанта выражал приятное восхищение, а м-р Блунделль сидел в своем кресле, наподобие истукана, и едва осмеливался бросить на нее робкий взгляд. М-р Турнбулль постоянно ворчал, когда замечал его застенчивость.