Вадим медленно, с трудом раскрыл глаза. Он постепенно приходил в себя.
Волны теперь уже не так яростно, как раньше, бросали его тело из стороны в сторону. Сейчас они покачивали его и убаюкивали. Перед ним все так же простиралась неизменная и бескрайняя ширь безбрежного, уже почти спокойного моря.
Вадим некоторое время не мог понять, что же его разбудило. Что заставило его вернуться из сладкого небытия и открыть глаза? Солнце? Нет, не только оно…
Вот опять! По низким волнам рядом с Вадимом мелькнула чья-то маленькая узкая тень, а где-то сзади, за спиной у него, раздался резкий, пронзительный крик. Это был крик чайки.
Вадим еще раньше не раз слышал от знающих людей, что чайки, бывает, частенько выклевывают глаза у людей, потерпевших кораблекрушение и оказавшихся в бессознательном или беспомощном положении. Еле-еле ворочая онемевшими руками и кое-как загребая ими морскую воду, Вадим медленно обернулся, и вдруг его глаза от удивления широко раскрылись.
Буквально в полутора метрах от него на небольших волнах качались две морские чайки, но не это заставило Вадима окончательно прийти в себя.
Остров! Прямо перед ним был остров! Скалистые темно-серые громады его берегов вздымались из моря почти отвесными склонами высоко в небо.
До острова было не так уж и далеко, не более километра. И надежда добраться до желанной тверди берега сразу вдохнула новые силы в измученное штормом и скованное холодом тело человека…
Вадим из последних сил, с огромным трудом, наконец доплыл до берега и коснулся дна. Набежавшая волна подтолкнула его вперед, но, разбившись о песчаный берег, снова потащила в глубину. Море словно не хотело выпускать из своих объятий жертву, которая уже почти стала его частицей. Однако Вадим вцепился пальцами в мокрый песок и остался лежать на месте. Никто и ничто не смогло бы в этот момент заставить его сделать еще хоть одно малейшее движение. Он устало вздохнул, плотно сомкнул веки и потерял сознание.
Прошло несколько часов, прежде чем Вадим пришел в себя. Солнце уже успело переместиться к западу и скрыться за высокой береговой скалой. Вадим оказался в тени нависших над ним скал. Недалеко на песке длинными полосами лежали морские водоросли, выброшенные штормом на берег. Вадим также увидел несколько десятков пустых пластиковых бутылок и штук пять разнокалиберных, тоже пустых, пластмассовых канистр.
Вадим сильно устал. Хотелось есть, но еще больше мучила жажда. Он с трудом поднялся и направился дальше вдоль берега. Он надеялся найти где-нибудь в ямке на камнях хотя бы маленькую лужицу пресной воды, которая могла сохраниться после недавнего дождя. Но, к своей радости, через, несколько десятков метров набрел на узенькую речку, пробившуюся между скалами и впадающую в море.
Вадим зачерпнул из речки пригоршню воды и смочил пересохшие губы. Вода оказалась пресной. Видимо, где-то на острове, среди скал, во время дождя вода накапливалась, а потом питала эту речушку.
Вадим без сил упал на песчано-каменистый берег речки и приник к живительной влаге. Он пил, умывался, смывая с лица морскую соль и песок, а потом опять пил и пил. Обычная пресная вода показалась ему божественно вкусной. Даже утолив жажду, Вадим не смог сразу оторваться от созерцания текущей перед ним речушки…
…Через несколько минут Вадим поймал себя на том, что он уже некоторое время, не отрываясь, смотрит на маленький желтый блестящий предмет, лежащий на дне ручья. Наконец Вадим сообразил, что он видит золотой самородок. Тогда он, не веря своим глазам, медленно протянул руку и погрузил ее в прозрачную, холодную воду…
Самородок, лежавший у Вадима на ладони, был маленький, похожий на небольшой кусочек жевательной резинки, который кто-то пожевал и выплюнул. Вадим осторожно взял самородок с ладони двумя пальцами, поднес его поближе к глазам и принялся рассматривать.
В этот момент он забыл обо всем. И о своем незавидном положении, в котором оказался на этом неприветливом острове. И о том, что помощи ждать неоткуда. И о холоде, который все еще испытывал. И даже о сильном голоде, который почувствовал после того, как проснулся на берегу. Им овладела пресловутая «золотая лихорадка»…
Он справедливо решил, что там, где есть самородки, должен быть и золотой песок. Вадим задумался, как ему до этого золотого песка добраться, и ему в голову пришла неплохая мысль. Он быстро огляделся по сторонам. Среди мусора, выброшенного волнами на берег, он увидел то, что искал. Недалеко от него из-под груды подсыхающей на воздухе морской капусты выглядывал бок белесого тазика, наверное, выброшенного с какого-то проходящего мимо острова судна.