В этом была почти стопроцентная правда. Если большую часть месяца люди в офис ходили вяло, занимая из десяти окошек только шесть, то в конце начинался местный апокалипсис.
Пожилые люди, которые до сих пор не доверяли онлайн-услугам, ранним утром образовывали очередь. Она тянулась от двери здания к магазину, а расстояние, между прочим, метров двадцать.
И вся эта толпа в один миг пыталась проникнуть в офис, как только поворачивался ключ в двери и вывеска «открыто» появлялась на стекле.
В такие дни люди внушали нам ужас. Среди месяца это были адекватные, добрые клиенты. С ними можно было общаться, даже шутить. Но стоило наступить тридцатому числу, как они сходили с ума. Начинался ор за место, ругань с сотрудником за очередные блага, казалось, еще немного и тебе выцарапают глаза, настолько угрожающие были лица.
В такие моменты мы радовались, что стойка отделяет нас от людей. Можно было спрятаться, и позвать охранника, если кто-то вел себя чересчур буйно.
Оля, оценив мою мысль, кивнула.
Что ни говори, а все взвоют, если в такие дни станет на одного человека меньше. Сначала, конечно, пострадаем мы. Клиенты будут в ярости от медленной работы, и завалят жалобами начальника. А ему придется либо самому сесть за стол, либо вернуть работника.
– Мы тебя не отдадим, – заверила я подругу. – Или сами сдохнем в конце месяца.
– Спасибо, – она бросилась мне на шею. – Я так рада. А то так уходить не хочется. Ты же знаешь, что с техникой не очень дружу.
Еще бы. Рабочий компьютер, после смены Оли, которая однажды согласилась подменить мою сменщицу, на утро помер. Над ним бились все, пытаясь понять, что произошло, но ничего не вышло. А коллега лишь невинно хлопала ресницами, заявляя, что ничего с ним не делала.
Ага, так и поверила. Особенно после того, как мой телефон стал часто зависать, побывав в ее руках минут пятнадцать. Даже ее рабочее место снискало плохую славу.
Я повернулась к монитору. Оставалось пара минут до открытия, а рабочий стол еще не был загружен. Так не пойдет, если вдруг явится клиент, то придется ждать, а это делает их нервными и падкими на жалобы.
– Глебу, кстати, понравилось, – Ольга горделиво вскинула голову, от чего волосы мягкими волнами рассыпались по плечам. В искусственном свете лампы они казались мне ненастоящими, впрочем, как и весь ее макияж. Слишком яркий для обычного дня. Такое впечатление, что передо мной сидит кукла, а не живой человек.
Теперь все понятно. Вся эта речь о работе лишь прикрытие. Она явно ждала похвалы нового образа, а я сплоховала, не догадалась.
– Тебе идет, – исправилась я, вводя логин и пароль в программе.
Осталось мало времени, а нужно еще браузер загрузить с вкладками.
– Нин, – Оля продолжала буравить сердитым взглядом. Видно, недостаточно эмоционально восхитилась ее обликом.
– Ну что ты от меня еще хочешь? – не выдержала я, оборачиваясь. – Потрясающе, шикарно. Этого хватит?
– Злая ты.
«Ну вот и поговорили. Я ее похвалила, она огрызнулась. Супер!»
– А вот Глеб меня даже сфотографировал. Сказал, что на странице разместит.
«Если я это сделаю, она отстанет?» – представив, как ее фотография украшает мой рабочий стол, я хмыкнула. Меня не поймут, да и у Глеба вопросы появятся.
– Вы свободны? – моя спасительница поставила на стойку кожаную сумку и начала доставать паспорт.
Я с благодарностью посмотрела на нее. Хорошо, когда есть работа, не только в плане денег. Она может отвлечь от неприятных мыслей, просто завалив делами.
– Конечно, – я дружелюбно улыбнулась и стала слушать просьбу клиентки.
Людей было мало, но даже та горстка, которая до обеда побывала в офисе, смогла загрузить работой. До сих пор было непривычно. Знания сохранились, навыки тоже, но казалось, что меня не было очень долго. Настолько, что чувствовала себя стажером, который знает теорию, а практику проходит впервые.
Собрав вещи, я направилась в столовую. Целый час можно было отдыхать. Хочешь, гуляй на улице, если погода позволяет. Можешь смотреть фильмы, расположившись в комнате отдыха, или слушать музыку в наушниках. Некоторые даже играли, совмещая зачистку подземелья с приемом пищи.