– А почему нет? С чего мы должны подчиняться той, кто обрёк весь род на мучения? За что такая честь?
– Спроси Алефтину, – сказал Тема, пытаясь сбежать от мысли, которая много лет свербила мозг. Он смирился с традициями, потому старался гнать от себя ненависть, чтобы ненароком не вцепиться в глотку деда. Жизнь предопределена? Правда? Неужели их удел быть на привязи у истеричной богини? – Уверен, она с радостью промоет тебе мозг легендами.
– Сомневаюсь. Старики цепляются за веру, чтобы управлять нами. Они не понимают, что боги ничем не отличаются от нас. Да, могущественнее, да, живут дольше. Но боги так же завидуют, так же ненавидят, как люди.
«Убей Хати».
– В отличие от них, боги могут испортить жизнь целому роду, – парень колебался. Всю жизнь их сопровождали легенды, и где скрыта ложь, никто не скажет.
– Хочешь сказать, что доволен жизнью? – слова вонзались в чувства Артема, разрывая тонкую грань спокойствия. – Ты на самом деле готов смириться со смертью матери?
– Хватит, – желание убивать вспыхнуло в карих глазах янтарным пламенем. – С чего решил, что можешь совладать с ней?
– Потому что эта тварь до сих пор ревнует Ульвальда, – Костя поддался вперёд, и тихим шёпотом, будто боясь ,что их услышат, добавил, – Он выбрал смертную вместо богини, разве такое унижение она может простить?
– А как же деревня? Вырезали кучу людей. Разве это не было причиной мести?
– Думаешь, Ульвальд смог бы это сделать?
– Почему нет? Они сожгли на костре его невесту, обвинив в колдовстве.
– И богиня впряглась за смертных? Ты сам-то в это веришь? Мани чужими руками совершила то, что хотела сама. Только просчиталась, дети остались живы. Нас спас Хати, в ту ночь он нагнал богиню.
– Откуда ты знаешь?
– Вскрыл архивы, когда было собрание, – Костя сам не знал, почему отправился на чердак.
Мысль сходить туда на секунду вспыхнула в сознании, и ноги тут же рванули по лестнице, остановившись лишь у закрытой двери. Казалось, деревянное полотно вросло в пол, оно не отзывалось на толчки, и при малейшем давлении начинала стонать, словно дряхлый старик.
– Рехнулся? Если дед прознает об этом...
– То что? Считаешь, он сможет сделать хуже, чем сейчас? – бросил Костя, скривив губы в зловещей усмешке, а потом продолжил. – Там нет ничего о проклятье, об Ульвальде. Пропущены десятилетия. Остались лишь сказки, но данных, на которые те опирались, нет.
– Думаешь, старики спрятали их?
– Или они или ведьма, чем меньше мы знаем о прошлом, тем послушней.
«Убей Хати», – голос богини ещё звучал в его голове. Такую цену запросила она за то, чтобы вернуть Нину в город, исказив реальность настолько, чтобы вырванный человек продолжал жить, оставив их в прошлом.
–Ты сделаешь это, – уверенно произнёс силуэт, сотканный из лунного света. – Иначе она умрёт
Прозрачная ладонь коснулась тела, и тысячи огоньков волной прокатились по камню, проникая сквозь тонкую кожу и хрупкие кости, превращая человека в часть себя.
Костя видел, как закружилось в вихре голубое пламя, стирая последние частички девушки, а затем, повинуясь движению ветра, искры метнулись вверх, покидая тёмную пещеру через огромную расщелину.
Бледная Луна продолжала следить за принцем, не прячась в облаках. Её призрачный свет спускался к алтарю, сплетая из невидимых нитей белую тень, которая глухим голосом выплёвывала древние слова.
– Весь род сгинет, с началом конца.
Он слушал чужой шёпот и понимал, насколько тонка грань между ним. Боги всесильны. Разве? Она же до жути боится, что Хати вернётся, что он вспорет ей глотку своими огромными клыками.
«Ты до жути боишься смерти, а не начало конца», – как бы он хотел, чтобы Данила убил ведьму, чтобы вера в величие Луны больше не искажала жизнь оборотней. Но вместо неё придёт другая, эта вера, как сорняк, пробьётся везде, как бы ты не срывал побеги.
«Только корень», – серебристые глаза решительно взглянули в белёсые зрачки. Лишь смерть этой твари спасёт их или погубит. Но, так или иначе, они перестанут быть слугами её прихотей.
«Такой же, как он», – вспомнилась ему фраза, брошенная богиней, когда та впервые увидела потомка Сколля перед собой.
« Интересно, кто возник перед тобой в этот момент? Белый предатель или тот, чьё имя вычеркнуто из записей?»
– Что думаешь делать? – Артем наполнил стакан компотом, избегая взглядом ряд бутылок с вином, которые пришлось вытащить из подвала, чтобы положить туда Данилу.
– С ним или книгами?
– Со всем этим дерьмом, – не церемонился друг, кривясь каждый раз, когда губы смаковали нектар из красной смородины.
– Нужно узнать, где записи.
« Насколько правдиво все то, что нам внушали?» – первые зерна сомнений поселились в нем ещё в детстве. Столько легенд, столько правил, но главные вопросы почему-то всегда оставались без ответа. Они обязаны были верить тем, кто упивался властью, часто придавая королевскую кровь, оставляя лишь потомком для того, чтобы проклятье продолжало длиться. Боясь, что со смертью наследника, сгинут и они.
– Хочешь найти рецепт смерти Мани?
– Нет, убийцу, – принц знал, чего желает богиня. Её страх стал его оружием. – Хати всегда был тайной для нас. Чёрная шерсть, алые глаза, никого не напоминает?
– Варги? Считаешь, он среди них?
– Как знать..., – время не в силах стереть то, что написано кровью. И вид огромного волка, который вздымался над своими собратьями, словно гора, навсегда отпечатался в сердце Кости. Только он смог победить его родителей, подавив собой силу наследника Сколля.
– Хочет расшатать мир? – Тема с интересом вглядывался в серую мглу, которая клубилась вокруг чёрного зрачка. Миф о Рагнареке знали все. Древняя сказка шепталась детям по ночам, оставляя после себя кошмары. Ведь никто не знал, когда оба волка сорвутся с цепи.
– А что нам терять?– кружка с мелодичным звоном столкнулась со стаканом, и улыбка расцвела на лице принца, – кроме жизни.
– Самоубийство, – согласился его друг, и жёлтые глаза взглянули на вожака с уважением. Уничтожить все. Разве каждый не желает этого? Столько лет он копил ненависть к деду, к традициям, и вот теперь... – Я в деле.