— Слушай, ну я же вижу, что ты еще не совсем прожжённая мошенница, и тем более не хладнокровная убийца. Непуганная просто. Решила по-быстрому поднять деньжат? — спросил вроде бы с сочувствием, но Саша ему не поверила («Ментам верить нельзя!»).
Фальшь в его голосе оплела ее словно паутина, противная до зуда, от которой хотелось избавиться как можно скорее. Однако и не защитить себя она не могла (по собственному опыту знала, что помочь себе она может только сама). Отодвинувшись на стуле так, чтобы сидеть подальше от него и вполоборота к нему, она упрямо сказала, глядя прямо перед собой:
— Я ничего не делала Зинаиде Петровне и ни о каком наследстве не просила! И никаких денег мне не надо!
— Какая же ты упрямая, — вздохнул мент, — точно не пуганная, — задумался на несколько секунд и спросил сам себя: — А может, это и к лучшему? Короче, слушай сюда, — обратился к Саше уже другим тоном, уверенным, деловым, — завтра в семь вечера буду ждать тебя у церкви, в которой ты полы драишь. Советую никуда не сваливать (хотя куда ты свалишь без документов, да еще и в розыске находясь), а иначе твои дружки завтра же отправятся в СИЗО и к твоему «послужному списку», — он помахал в воздухе ориентировкой на нее, — добавятся еще парочка уголовных статей. Точно на зону загремишь. А так, глядишь, мне потом еще спасибо скажешь за помощь и сердце мое доброе.
Саша очень сильно сомневалась как в доброте его душевной, так и сердечной. Ну не мог мент просто так отпустить ее после всех перечисленных фактов. С его слов она представлялась даже не отпетой мошенницей, а особо опасной преступницей, грозой одиноких пенсионеров, не имеющих наследников. Самое место ей было за решеткой, в камере, а тут вдруг … отпустил. Явно же, неспроста, а преследуя какую-то свою, личную цель.
Нельзя ей здесь оставаться! Больше нельзя!
Нужно бежать. Из этого района, города, области. Как можно дальше. Вот только как?
— Слушай, Дашка! — топнула ногой позади нее Дарья. — Я никуда дальше не пойду, пока мы не зайдем с тобой в магазин! Я твою просьбу выполнила, с тобой сходила, так что…
Саша чуть не задохнулась от возмущения и крайней степени раздражения. Голова и так была забита мыслями, а тут еще эта… концерты устраивает!
— Вообще-то это Я с тобой сходила! — она порывисто развернулась к Даше, которая уже поставила одну ногу на ступеньку лестницы, ведущей в крохотный продуктовый магазинчик, расположенный на первом этаже дома. Со злостью подумалось, что та, видимо, уже совершенно пропила мозги, раз не помнит, по какой причине был визит в ментовку. — Неужели нельзя хотя бы один день не пить?!
— А что делать-то? — скривившись, отмахнулась Даша. — Ой, не лечи меня. А то я Ромке скажу, что ты к ментам ходила, чтобы про нас стучать. Он тебе башку оторвет, он ментов не любит!
Саша на мгновение прикрыла глаза, призывая себя к спокойствию. Дашины выкрутасы, вроде бы мелкие и не стоящие внимания, почему-то отозвались внутри жгучей досадой, с которой было трудно совладать. Возможно, это раздражение вспыхнуло из-за упоминания ментов, возможно, из-за Ромки, а возможно, из-за упоминания и тех и других. Они действовали на нее, как красная тряпка на быка.
— Ладно! — согласилась наконец Саша, решив, что лучше пусть та напьется, как обычно, до беспамятства, и даст ей спокойно все обдумать. И раз уж решаться на побег, то лишние свидетели ей совсем ни к чему.
Заплатить за выпивку, по мнению Даши, так же должна была Саша — ведь речь шла о таком большом «одолжении». Правда, кто кому сделал одолжение в итоге, Даша по понятной причине забыла.
К вечеру Саша окончательно утвердилась в своем решении скрыться. Конечно, она бежала не из-за того, что ее раскрыли как преступницу, просто предпочла бы вообще не иметь никаких отношений с ментами. Да, она в розыске, у нее нет документов, но, может, они ей и не понадобятся вовсе. Зачем они нужны там, куда она собиралась уйти?
Эх, если бы она могла вот так как Дарья — напиться и забыться, но увы… До такой степени отчаяния она пока еще не дошла, и к тому же понимала, что если опустится до уровня алкоголички, то легко станет возможной жертвой каких-нибудь других отморозков. Нет, ей нужно быть в трезвом уме и здравом рассудке.
При этой мысли в голову пришла Варя. Надо же, она бы никогда не подумала, что Варя действительно не совсем здорова психически. Конечно, по ней заметно, что она немного глуповата и наивна, чем, кстати, пользуются сестра и ее жених. Очень неприятный тип. Не искренний. Зря Варя ведется на его сладкие речи и имеет с ним отношения, тем более, втайне от сестры. Ни к чему хорошему это не приведет.