Саша решила ожидать мента за железными воротами отдела, по возможности скрывшись в тени деревьев, в изобилии высившихся вдоль проезжей части. Она не знала, во сколько появится опер, да и появится ли вообще (возможно, он и вовсе покинет территорию на личном авто), поэтому сразу настроилась на длительное ожидание. С погодой повезло, вечер стоял по-летнему теплым. В нетерпеливом ожидании Саша курила одну сигарету за другой, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, и обдумывала возможные варианты того, с чего начать разговор. Чтобы не попасть впросак, она решила сначала дождаться реакции опера на ее появление (может, он решит ее проигнорировать), а потом уже «играть» по обстановке.
Парень появился примерно через час, когда основная масса сотрудников уже разошлась по домам. Сквозь железные прутья забора Сашка увидела, как он вышел из дверей ОВД, как перебросился парой фраз с курившими возле здания сослуживцами, обменялся с ними рукопожатиями и... направился к выходу с территории, как раз в ее сторону. Саша мысленно выдохнула: «Слава богу, он не на машине!». Поспешно затушив сигарету, она заставила себя решительным шагом двинуться в сторону ворот.
При виде нее лицо парня разгладилось, с него слетело серьезное, скорее даже хмурое выражение, губы раздвинулись, обнажая ряд ровных, красивых зубов. Опер без сомнения был рад ее видеть. Про себя бы со стопроцентной искренностью она бы так не сказала.
— О, Даш! Привет. Сестра нашлась? — в его голосе сквозила надежда.
Саша покачала головой. Горло перехватил спазм, губы сами собой поджались в горькой усмешке.
— Да-а, жаль, конечно, — протянул он, тяжело вздыхая, причем, как показалось Саше, вполне искренне, — но ты не переживай раньше времени, — лицо снова озарилось мягкой улыбкой. — Дело возбуждено, ее уже ищут…
— А как ищут?! — тут же уцепилась она за его слова, против воли поддаваясь неведомо откуда взявшейся агрессии. — Прямо ходят по улицам и ищут?! И кто конкретно ищет?! — голос почти сорвался от избытка эмоций.
Улыбка на лице опера моментально растаяла, взгляд изменился. Теперь его глаза смотрели серьезно, пристально, пронзительно.
— Даш, у тебя все в порядке? — мягко спросил он, и от этого ненавязчивого сочувствия в голосе Саше стало еще хуже. Горько, обидно, больно.
— Могу себе представить, как вы ищете! — Она уже не могла остановиться. — Перекладываете бумажки из одной кучки в другую, надеясь, что все само рассосется! Что все пропавшие вернутся домой, а убитые воскреснут! — И снова голос сорвался, дыхание перехватило.
Саша резко отвернулась, пытаясь воспротивиться заполонившим ее чувствам и не желая встречаться с удивленным взглядом парня. Он же вроде как бы не виноват ни в чем. Если судить объективно. Но сейчас ей было не до объективности. Она просто ненавидела всех ментов, просто за то, что они были. Всех вместе и каждого в отдельности. За то, что позволили случиться страшному с Каринкой и с ней. И еще с Варей. И еще с множеством других девушек на земле. И этого парня, получается, она сейчас тоже ненавидела. Каждой клеточкой своего дрожащего тела. До помрачения в глазах. До…
Легкий щелчок привел ее в чувство. Прямо перед собой, почти на уровне носа, Саша увидела едва заметно пляшущий язычок огня на пластиковом корпусе зажигалки. На губах привычной невесомостью со знакомым вкусом угадывалась сигарета. С запозданием Саша поняла — это она, чисто на автомате, сунула в рот свое обычное средство для успокоения нервов, а опер, как галантный джентльмен, тут как тут со своей «помощью».
Саша глубоко затянулась и, держа дрожащими пальцами сигарету, выпустила длинную струю белесого дыма куда-то вверх. К черту! Она не «леди», чтобы стесняться, ей главное — успокоить расшалившиеся нервы.
— Пойдем, посидим где-нибудь, кофе попьем. Заодно поговорим, — опер слегка коснулся ее спины, намереваясь задать ей направление, но Саша дернулась от него как от удара током.
— Нет уж, спасибо, давай обойдемся без кофе, — против воли вся решимость Сашки быть вежливой и дружелюбной таяла вместе с дымком, вьющимся от сигареты, которой она затягивалась снова и снова.