Само кладбище находилось сразу за городом в окружении леса. В бюро Влад пошел договариваться сам, после чего вышел с одним из сотрудников, который и сопроводил их к нужному участку. В душе Саша переживала, что искать придется самим, и тогда откроется, что она никогда здесь не была и попросту не знает, где находится могила «родителей».
Фотографий не было, только имена и дата, одна на двоих. Значит, умерли они в один день. Так же, как и ее родители, которые разбились. Участок зарос травой. Видимо, давно сюда никто не наведывался.
Некоторое время Саша молча стояла напротив памятника, пока Влад о чем-то разговаривал то с их сопровождающим, то с подошедшими могильщиками. Из задумчивости ее вывел голос опера:
— Отчего они умерли?
— Разбились, — невольно вырвалось у Саши. Она надеялась, что он не станет проверять эту информацию.
— Скучаешь по ним?
— Скучаю… — она почти не лукавила. Обернувшись к оперу и желая сменить опасную тему, спросила: — Что они сказали? Удастся похоронить ее здесь?
— Я обо всем договорился. Предварительно на послезавтра. Думаю, что к этому времени все экспертизы будут завершены и тебе разрешат забрать тело.
— Спасибо тебе большое, что помог мне, — искренне поблагодарила Саша, слабо улыбнувшись. — Я совершенно не знаю, что делается в таких случаях, — как не знала она и того, что вообще бы делала без его помощи, как выкручивалась бы из паутины собственной лжи.
На обратном пути более-менее завязался разговор. Теперь Саша реально понимала, насколько ей была необходима «дружба» с Владом. Даже не потому, что он мог своими корочками решать какие-то мелкие ее проблемы, а потому, что, желая отблагодарить его за сегодняшнюю помощь, она искренне пыталась поддержать разговор и вскоре с удивлением заметила, что немного отвлеклась, забылась, словно вернулась к себе настоящей. Влад что-то рассказывал о себе, о своей учебе в школе милиции, и, когда расслабленная Саша уже не ждала подвоха, неожиданно спросил:
— А ты где училась? Или учишься?
Она понятия не имела, училась ли настоящая Дарья вообще хоть где-нибудь, оттого и слегка растерялась с ответом. Про родителей она и так уже соврала, поведав о судьбе своих собственных родителей, значит, и про учебу можно соврать. Вернее, сказать правду. Не будет же он проверять, где училась подлинная Дарья Цихмейструк?
— В медицинском. Колледже.
— Это ты кто у нас, получается? Медсестра?
— Медсестра, — не задумываясь, выдохнула Саша.
Влад замолчал. На какое-то время разговор оборвался, расслабленная, дружеская атмосфера исчезла. Саше даже стало как-то не по себе. Она словно сказала что-то такое, чего нельзя было говорить, чего Влад не хотел слышать. Внутри снова расплылось неприятное, гнетущее чувство.
— А ты системы капать умеешь? — спросил он чужим, хрипловатым голосом. — Капельницу можешь поставить, чтобы человека из запоя вывести?
— Ну, вообще… могу.
Больше речь о капельнице Влад не заводил, он даже не стал уточнять, кому она могла потребоваться. Довез ее до дома, тепло попрощался и, пообещав разделить траурную церемонию похорон с ней, уехал.
Глава 24
— А подруги твоей нет?
От тихого вопроса Саша вздрогнула. Обернулась на Влада с опаской, предчувствуя в его словах подвох, но его глаза смотрели искренне, с теплотой, поддержкой, сочувствием.
Они находились в прощальном зале морга, и, кроме них двоих, не считая Вари в гробу, здесь больше никого не было.
— Она не… смогла, — выдавила Саша, не задумываясь, автоматически, теребя в руках тонкие стебли гвоздик. Лицо залила краска, что не укрылось от наблюдательного опера.
— М-м, — понимающе поджал губы Влад и, переведя взгляд на крышку гроба, негромко вздохнул. Помолчал и, зачем-то оглянувшись на и без того пустой зал, добавил: — Знаешь, мы с тобой коллеги по несчастью, можно сказать, поэтому можешь ничего мне не объяснять. И не переживать по этому поводу.
За Варей пришли, чтобы везти ее на кладбище, поэтому разговор пришлось прервать.